ПОНЯТИЕ И ВИДЫ ЗАВЕЩАТЕЛЬНЫХ РАСПОРЯЖЕИЙ В НАСЛЕДСТВЕННОМ ПРАВЕ

метки: Завещательный, Распоряжение, Завещание, Гражданский, Наследник, Право, Возложение, Наследство

ВВЕДЕНИЕ, Актуальность темы дипломного исследования

При составлении завещания гражданин, как правило, старается предотвратить возможные конфликты между наследниками. Данная цель может быть достигнута завещателем только посредством правильного использования и сочетания таких инструментов наследственного права, как отдельные завещательные распоряжения. Однако ни действующее законодательство, ни правовая доктрина не рассматривают это важное правовое средство в качестве отдельной юридической категории.

Кроме того, не установлены четкие пределы завещательных распоряжений. Несмотря на кажущуюся простоту определения границ, за которые наследодатель не может выйти при составлении завещания, в правоприменительной практике возникает значительное количество вопросов. Это обусловлено тем, что, на первый взгляд, из норм части третьей ГК РФ определенно следует, что свобода завещания ограничивается положениями об обязательной доле. Однако данные отношения регулируются не только нормами части третьей ГК РФ, но и нормами других отраслей права, что способствуют возникновению правовой неопределенности и злоупотреблениями в данной сфере.

Таким образом, актуальность настоящего дипломного исследования обусловлена новизной законодательства, закрепляющего свободу завещания в наследственном праве, и сложившейся спорной практикой, что указывает на необходимость комплексной оценки общественных отношений, возникающих в процессе составления завещательных распоряжений в гражданском праве.

Объектом исследования, Предметом исследования, Целью исследования

• дать представление о понятии и сущности завещания как основании распоряжения наследством в современных условиях;
• показать историю положений о завещании в законодательстве на различных этапах развития российского общества;
• изучить гражданско-правовые предпосылки градации завещательных распоряжений и их отражение в нормах законодательства;
• определить виды завещательных распоряжений;
• дать их сущностную характеристику;

• обозначить специфику и проблемы специальных видов завещательных распоряжений в современных условиях.

Методологическую основу, Эмпирическую базу, Теоретической основой

Дипломное исследование состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка используемых источников.

Глава 1. ЗАВЕЩАНИЕ КАК СПОСОБ РАСПОРЯЖЕНИЯ ИМУЩЕСТВОМ

1.1 Развитие законодательства о завещательном распоряжении

Раскрывая сущность какого-либо явления, нельзя обойтись без изучения истории его возникновения, выявления этапов его развития и тенденций становления. История наследственного права уходит корнями в первобытнообщинный строй, в котором зародились первые признаки имущественного обособления людей по племенной принадлежности. С течением времени наследованию как обязательному элементу общественной жизни придается все большее значение. В V-IV вв. до н.э. развитие наследственных прав и обязанностей отражается в формировании условий универсального наследственного правопреемства (перехода всех прав и обязанностей в совокупности) .

Наследование по завещанию (4)

... работы или оказанной ему услуги. Вторая категория наследников - юридические лица, которые в отличие от граждан, могут быть наследниками только по завещанию. ... оказание ему определенной услуги, последний обязан возместить наследнику, исполнившему завещательный отказ, стоимость выполненной для недостойного отказополучателя ...

В дальнейшем юридическая мысль в сфере наследования переносится в Древний Рим. Сложилось так, что в римском частном праве мы находим большинство современных институтов отечественного права. Именно Рим явился колыбелью наследственного права. Институт наследования в римском частном праве занимает одно из центральных мест и является предметом наибольшей гордости римских юристов, разработавших основные понятия, принципы наследственного права. Все современное отечественное наследственное право является рецепцией римского права.

Следует сказать, что римское право придавало наследственному преемству характер не только имущественной ответственности наследством, но и личной ответственности самого наследника – даже его собственным имуществом. Известно, что наследование по завещанию появилось позже наследования по закону. «Зародившись на почве семейного и родового строя, пишет И.А. Покровский, наследование на первых порах имеет характер некоторого естественного и частной волей неотменимого порядка». Видимо, немало должно было произойти изменений в общественной, экономической, политической жизни государств, чтобы появилась возможность частной волей изменять казавшийся естественным порядок наследования.

Появление возможности распорядиться своим имуществом на случай смерти объясняется расширением свободы индивида, ослаблением семейного характера собственности, усилением права домовладыки по распоряжению имуществом. Недопустимо было сочетание двух оснований при наследовании после одного и того же лица, т.е. переход одной части наследства по завещанию, а другой – по закону. Свобода завещательных распоряжений, вероятно, развивалась постепенно.

Вместе с тем римское право нашло способы сочетания свободы завещаний с интересами наследников по закону: за некоторыми из последних были признаны определенные права в имуществе наследодателя, которых нельзя было ни отменить, ни уменьшить завещанием. Заметим, что римскому праву современные законодательства обязаны и самим понятием наследования как универсального преемства, в силу которого на наследника переходят в качестве единого комплекса все имущественные права и обязанности наследодателя.

Отечественный опыт накопления традиций и обычаев о наследовании определил содержание древнерусских источников права. Отголоски общинного права нашли отражение в Положениях о крестьянах, предоставляющих право использовать в порядке наследования местные обычаи, имевшее приоритет над существующим законодательством. Как правило, крестьянский обычный закон наделял потомков по праву членства в семейном хозяйствующем субъекте (дворе).

В этот период можно обнаружить некоторые зачатки завещательных распоряжений, когда наследодатель мог фактически назначать наследника. Великорусские крестьяне использовали эту форму вплоть до Декрета 27 апреля 1918 г., хотя согласно Своду законов, ст. 1023, т. X, она не имела какого-либо юридического значения. Исполнение устного завещания основывалось на обычном праве, морально-нравственных и религиозных нормах. Как указывают классики юридической литературы, если устное завещание не вызывало сомнения в действительности волеизъявления умершего, то оно считалось обязательным к исполнению. Однако объем имущества, которое могло быть унаследовано по завещанию, был ограничен. Не передавались по завещанию земли и орудия труда. Споры потомков после смерти главы семьи по поводу наследства призывали к наследованию старшего сына, с общего согласия становившегося новым хозяином.

Особенности наследования по закону

... осуществлением права наследования по закону Предметом данного исследования являются совокупность правовых норм, устанавливающих порядок перехода прав и обязанностей умершего по закону к его наследникам. Целью курсовой работы является всесторонний анализ норм наследственного права, регулирующих особенности наследования по закону. ...

Законодательство западных стран в решении вопроса о судьбе имущества, остававшегося после смерти наследодателя, использовало либеральный подход. Не существовало ограничений и относительно состава имущества и лиц, к которым оно могло перейти после смерти наследодателя. Вместе с тем безграничная свобода завещательных распоряжений рождала проблемы, связанные с отсутствием четкого определения круга лиц, которые призывались бы к наследованию при отсутствии завещания.

Накопившиеся в течение продолжительного периода правила о наследовании были подвергнуты кодификации. Коренная переработка российского законодательства, в том числе норм о наследовании, связывается с составлением Свода законов Российской империи. Гражданское законодательство Российской империи предусматривало получение права собственности на имущество в порядке наследования по завещанию и по закону.

Революционные завоевания Советского государства в первую очередь были направлены на изменения имущественных отношений в обществе. В первые годы советской власти советский законодатель отказался от принципа свободы завещания. Отмена наследования вызывала к жизни механизм государственной защиты нетрудоспособных наследников. В этой связи следует особо отметить (подчеркнуть) акт, принятый в апреле 1918 г. и сыгравший большую роль не только в наследственном праве – «Об отмене наследования». Декрет действовал недолго, но нанес колоссальный ущерб интересам граждан. Кроме того, наличие имущества, оставшегося после умершего, но еще не переданного и не учтенного соответствующими органами РСФСР, давало благоприятную почву для расхищения этого имущества. 22 мая 1922 г. Декретом ВЦИК «Об основных частных имущественных правах, признаваемых РСФСР, охраняемых ее законами и защищаемых судами РСФСР» наследственное право было восстановлено юридически. Декретом восстанавливалось наследование по завещанию и по закону. Это подчеркивалось и в литературе. С.М. Корнеев указывал следующее: «Советская власть скоро забыла об отмене права наследования и достаточно полно урегулировала отношения наследования, предусмотрев почти все институты, которые свойственны наследственному праву буржуазных стран (хотя и в урезанном виде, например регулирование наследования по завещанию)».

В дальнейшем нормы о наследовании были кодифицированы в Гражданском кодексе РСФСР (ГК РСФСР) 1922 г. В Кодексе на начальном этапе свобода завещания существенно ограничивалась. В нем первоначально был установлен очень небольшой круг наследников по закону, а завещанием могло быть перераспределено имущество только среди этих же немногих наследников. Ограничение свободы завещательных распоряжений выступало в качестве основного принципа, выраженного в строгой формализации наследников как по закону, так и по завещанию. С течением времени круг лиц, в пользу которых могло быть составлено завещание, существенно расширился. Ликвидация капиталистических элементов на фоне идеологической борьбы позволила в послевоенный период улучшить имущественное положение граждан путем расширения наследственных прав (круга наследников, свободы завещаний, усиления охраны интересов несовершеннолетних детей и других нетрудоспособных наследников).

Недействительность завещания

... умершего – закон». Цель курсовой работы. Понять сущность и особенности наследования по завещанию. Методологическая основа работы. В основу работы положены: логический метод, системный, сравнительный ... 1964 г. Субъектами наследственного правоотношения являются наследодатель и наследники. Наследодателем (наследование по завещанию). Возможность стать наследником не зависит от дееспособности лица и ...

Основное изменение нормы наследственного права претерпели в связи с принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г. Были сформированы и унифицированы задачи и принципы регулирования наследственных отношений, закреплены наиболее фундаментальные категории наследственного правопорядка, которые в последующем получили развитие в гражданских кодексах союзных республик, в том числе и в ГК РСФСР. После распада СССР и образования РФ наследственные правоотношения продолжали еще долгое время регулироваться нормами ГК РСФСР 1964 года, однако развитие рыночных отношений, накопление частной собственности обусловили потребность общества в расширении возможностей выражения предсмертного волеизъявления.

В современном российском наследственном праве в отличие от времени действия норм ГК РСФСР 1922 г. невозможно полное лишение наследодателя свободы завещания в связи с наличием у него необходимых наследников. Но в то же время в завещании наряду с имущественными распоряжениями могут предусматриваться также распоряжения неимущественные, которые могут носить характер условий или завещательных возложений. Таким образом, любое завещание является распоряжением на случай смерти, но в то же время распоряжение на случай смерти, не содержащее имущественных распоряжений, не является завещанием. На эту особенность завещания обращали внимание еще ученые-цивилисты дореволюционной России.

Исторический анализ законодательства о наследовании позволил выделить три этапа развития отечественного законодательства о наследовании по завещанию: дореволюционный, советский и современный. Современный период – расширением свободы завещания за счет уменьшения размера обязательной доли и законодательного закрепления возможности отказа в ее присуждении. Проведенное исследование приводит к выводу о наличии тенденции расширения завещательной свободы наследодателя – от возможности завещать имущество только ограниченному кругу лиц (дореволюционный период) до законодательного закрепления принципа свободы завещания с возможностью уменьшения размера обязательной доли и отказа в ее присуждении (современный период).

В случае отсутствия коренных изменений в государственно-правовом режиме России, при линейном развитии права данная тенденция будет сохраняться.

1.2 Понятие завещания в гражданском праве

Совершение завещания – это единственный допускаемый законом способ распоряжения имуществом на случай смерти. Поэтому в отличие от наследования по закону для осуществления правопреемства по завещанию непременными условиями являются: наличие завещания наследодателя и принятие наследства всеми или некоторыми наследниками по завещанию.

Завещание – сделанное в предусмотренной законом форме личное распоряжение гражданина принадлежавшим ему имуществом или нематериальными благами на случай смерти. Назначение завещания состоит в том, чтобы определить порядок перехода всего наследственного имущества или его части к определенным лицам, а также к государству или отдельным юридическим лицам и иным организациям. В этом и заключается отличие наследования по завещанию от наследования по закону. Назначение наследников и порядок распределения имущества между ними зависят исключительно от воли завещателя.

Дипломного проекта: «Общие положения наследования по завещанию»

... опекунов малолетним наследникам, указание порядка, характера и места погребения и другое). Завещанием должно признаваться всякое распоряжение гражданина в сфере частных прав, сделанное на случай смерти и Наследственное право. Учебное пособие. Барщевский ...

Составленное завещание, каково бы ни было его содержание, само по себе никакого наследственного правоотношения не порождает. В то же время завещание выступает как первичный юридический факт, который в сочетании с другим юридическим фактом – открытием наследства – приводит к возникновению наследственного правоотношения: наследники по завещанию призываются к наследованию.

Важное значение имеет уяснение категории завещания с позиции гражданского права, поскольку только в этом случае раскрывается природа завещательного распоряжения как инструмента обеспечения реализации наследственных прав. В свое время В.И. Серебровский писал: «Завещание представляет собой выраженную в установленной законом форме волю наследодателя по распоряжению принадлежащим ему имуществом на случай смерти». В современной литературе завещание признают как способ, позволяющий изменить после открытия наследства порядок наследования определенным законом.

Совершение завещания как волевой акт отображает действия, направленные на достижение конкретного юридического результата, который может возникнуть в рамках появления из указанного действия конкретных прав и обязанностей. В последнем случае имеются в виду обязанности, переходящие к наследнику. Они могут быть связаны с личностью наследодателя (например, долги) либо касаться возложения на наследника исполнения общеполезного действия имущественного (завещательный отказ) или неимущественного (завещательное возложение) характера. Следовательно, завещание имеет необходимые признаки сделки (ст. 153 ГК РФ).

По своей правовой природе завещание является односторонней сделкой, из чего следует, что для совершения завещательного распоряжения не требуется встречного волеизъявления другого лица (наследника).

Главное условие, ограничивающее свободу завещания, – обязательная доля, выделяемая необходимым наследникам (ст. 1149 ГК РФ).

Назначение обязательной доли связывается с обеспечением интересов несовершеннолетних нетрудоспособных наследников, а также иждивенцев.

Односторонний характер сделки также подразумевает, что все распоряжения наследодателя включаются в завещание независимо от согласия на это наследников или иных лиц. Следует отметить, что российскому законодательству чужды договоры о наследовании, взаимные завещания, в которых лица назначают друг друга наследниками. Кроме того, не получили признания так называемые корреспективные – взаимные завещания, суть которых – в автоматической недействительности второго завещания в случае отмены первого.

Классическое понимание завещания с гражданско-правовой точки зрения дал О.С. Иоффе, который считал, что «завещание – это односторонне распорядительная лично-формальная сделка, совершаемая на случай смерти в целях упорядочения наследственного правопреемства» . Именно упорядочение наследственного правопреемства как квалифицирующий признак назначения завещания отражает сущность этого института в современных условиях.

Многие современные ученые-цивилисты относительно этого придерживаются мнения, что назначение наследника может быть сделано в завещании и без указания фамилии и имени наследника при условии, что текст завещания позволяет точно определить личность наследника. Дореволюционная цивилистика подходила к вопросу о содержании завещательного распоряжения достаточно жестко, не допуская каких-либо вольностей в изложении последней воли наследователя. Следует поддержать позицию о том, что в завещании должен быть назначен наследник, и данное назначение должно быть сделано путем написания ясного и четкого текста, из которого было бы возможно точно установить личность наследника. Несложно в данной ситуации и предугадать действия нотариуса при наличии у него завещания, в котором не указаны наследники. Он должен отказать в удостоверении такого завещания, так как его текст не является точным и четким и, следовательно, данное завещание составлено не в соответствии с требованиями законодательства.

Наследование по закону и по завещанию

... права (смерть наследодателя либо объявление его умершим, принятие наследства наследником (при наследовании по завещанию - наличие завещания); во-вторых, переходящие права и обязанности образуют определенное единство, называемое наследством (наследственным ... нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом (ст. 150 ГК). Нельзя не ...

В литературе при исследовании формальной стороны вопроса поддерживается категоричность правила о сугубо личном характере завещания. Указанное правило должно соблюдаться даже и в том случае, если граждане находятся в супружеских или родственных отношениях или совместно владеют завещаемым имуществом.

Классическое представление о наследовании, излагаемое в трудах дореволюционных ученых-цивилистов, основывалось на имущественной природе завещания, несмотря на возможные пожелания наследодателя, имеющие неимущественный характер. Профессор Д.И. Мейер, определяя понятие завещания, отмечал, что духовное завещание, духовная, есть удовлетворяющее известным законным условиям изъявление воли лица относительно судьбы его имущественных отношений в случае смерти. Иначе определить духовное завещание нельзя. В своих дальнейших рассуждениях, определяя понятие завещания, Д.И. Мейер приходит к выводу, что завещанием является изъявление воли лица на случай смерти только тогда, когда в данном изъявлении воли содержатся распоряжения имущественного характера. Попробуем продолжить мысль ученого и высказать предположение, что завещание хотя и сделанное по установленным форме и требованиям, но не содержащее каких-либо распоряжений относительно судьбы имущества завещателя, должно признаваться недействительным. Более того, вывод из данной ситуации может быть еще категоричнее: такой документ, написанный наследодателем, вообще нельзя признавать завещанием.

Если наследодатель предписывает определенному лицу совершить определенные действия, при этом, не называя его в качестве наследника, это будет лишь пожелание, отражающее посмертную волю гражданина-завещателя. Исполнять или не исполнять такое пожелание – личное дело лица, которому оно адресовано. При этом в действующем законодательстве можно обнаружить случаи, допускающие конкретные распоряжения гражданина, которые он вправе сделать при жизни в отношении себя лично. Например, в соответствии с п. 1 ст. 5 ФЗ «О погребении и похоронном деле» лицо вправе сделать волеизъявление о достойном отношении к его телу после смерти. Такое волеизъявление закон рассматривает как пожелание, выраженное в устной форме в присутствии свидетелей или в письменной форме.

Несмотря на возможность завещательных распоряжений на случай смерти, предметом завещания не могут являться пожелания завещателя, не связанные с распоряжением имуществом. При этом, по-нашему мнению, речь может идти о таких распоряжениях, которые касаются личности самого наследодателя, поскольку, например, завещательное возложение может иметь также неимущественный характер (ст. 1139 ГК РФ).

Приобретение наследства. Наследственное право России

... приобретение наследства основывается на явно выраженной воле наследника стать преемником прав и обязанностей наследодателя (8, "https:// "). Принять наследство должны как наследники по закону, так и наследники по завещанию. Правовая природа права на принятие наследства ...

Здесь оговоримся, что завещательное возложение связано с личностью наследника, который обязан исполнить волю наследодателя. Поскольку согласно действующему гражданскому законодательству завещание – прежде всего односторонняя сделка по распоряжению своим имуществом на случай своей смерти, то при удостоверении завещания прежде всего фиксируется воля завещателя о распределении имущества, принадлежащего ему, определенным гражданам или юридическим лицам. В таком завещании по желанию завещателя можно указать способ захоронения, рекомендовав завещателю назначить исполнителя завещания.

С.А. Слободян при этом считает, что такое волеизъявление может быть удостоверено нотариусом при желании на то лица, делающего такое волеизъявление. Но даже при нотариальном удостоверении данного документа при отсутствии в нем имущественных распоряжений он не будет признан завещанием, так как он не служит основанием для наследования.

Касаясь содержательной части завещания, необходимо обратить внимание еще на один принципиальный вопрос. Имущественные распоряжения в завещании не должны обременяться какими-либо ограничениями, дополнительными условиями. Оговоримся, что это не относится к распоряжениям в отношении такого имущества, за счет которого наследник обязан осуществить завещательный отказ (ст. 1137 ГК РФ) или возложение.

Любое завещание, содержащее для наследника ограничение его гражданских прав и свобод, вступает в противоречие с принципами гражданского права и должно быть признано недействительным. Хотя надо уточнить: недействительным завещание в данном случае признается только в части условия об ограничении, а в части завещанного наследства оно полностью соответствует требованиям закона. И еще, что касается ограничений либо дополнительных условий, связанных со сроком реализации наследственных прав. Некоторые ученые полагали, что включение в завещание условий в принципе допустимо, однако эти условия должны ограничиваться определенным сроком, например о выдаче вклада в Сбербанке по достижении наследником определенного возраста.

Современные положения ГК РФ о наследовании свидетельствуют, что составление завещания с отлагательными или отменительными условиями невозможно. Срок вступления завещания в силу, равно как и срок на принятие наследства, установлены императивно. Таким образом, речь может идти только об условиях, существующих на момент открытия наследства. Завещание порождает права и обязанности только в совокупности с другим юридическим фактом – смертью завещателя (открытием наследства).

С этой точки зрения завещание можно охарактеризовать как сделку с отлагательным сроком действия, при этом такой срок не определен, он связан с наступлением конкретного события – смерти завещателя.

Несмотря на сформировавшееся представление о завещании как сделке, причем, как указано выше, сделке односторонней, анализ отношений из наследования, которые облекаются в юридическую форму, позволяет сделать дополнительные выводы о гражданско-правовой сущности завещания. Если формальный момент завещания однозначно определяет его как сделку, то содержательный элемент завещательных отношений указывает на завещание как оферту в двусторонней сделке (ст. 432 ГК РФ).

Наследственное право диплом

... исследовать наследственное право в системе гражданского права; - исследовать общие положения о наследовании; - проанализировать особенности наследования по закону и завещанию. - сформулировать выводы по проделанной работе. Структурно работа ... между самими наследниками наследство будет разделено (по завещанию, например); - в один и тот же момент. То есть наследник либо принимает наследство сразу и ...

Однако последнее нельзя смешивать с договором (договором о наследовании), который в легальной дефиниции представляет соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей (ст. 420 ГК РФ).

С таких позиций завещание предстает как адресованное одному или нескольким лицам предложение принять наследство. Наследник в таком правоотношении обладает правом, как принять наследство, так и отказаться от него. Акцепт, т.е. ответ лица, которому адресована оферта, о ее принятии (абз. 1 п. 1 ст. 438 ГК РФ), в данном случае означает вступление наследника в наследственные права.

Подводя итоги рассмотрения правовой природы завещания как основания наследования, можно сделать ряд выводов.

Завещание – лично совершенная в установленной форме односторонняя сделка, обеспечивающая переход имущественных прав и обязанностей от наследодателя к определенным лицам без ограничительных условий.

Завещание – представляет собой совокупность завещательных распоряжений, направленных на распоряжение имуществом на случай смерти наследодателя. С точки зрения понятия сделки в гражданском праве завещание – это такое действие гражданина (наследодателя), которое выражает его волю в одностороннем порядке и создает, изменяет или прекращает права и обязанности у других граждан после смерти волеизъявителя (открытия наследства).

Проведенный анализ позволил утверждать, что завещательное распоряжение является составной частью завещания. Завещание может содержать в своем тексте несколько завещательных распоряжений, составляющих содержание завещания. Перечень завещательных распоряжений, включение которых возможно в завещание по действующему ГК РФ, определен строго в нормах ст. 1119 ГК РФ. Однако в теории, помимо установленных законом завещательных распоряжений, рассматриваются и не предусмотренные нормативными правовыми актами указания наследодателя.

Глава 2. СПЕЦИАЛЬНЫЕ ВИДЫ ЗАВЕЩАТЕЛЬНЫХ РАСПОРЯЖЕНИЙ

2.1 Подназначение наследников (субституция)

Субституция (лат. substitutio – подназначение) как институт не является новой, она хорошо знакома отечественному наследственному праву. Более того, можно утверждать, что институт подназначения наследника (субституция) является традиционным для отечественного гражданского законодательства. Подназначение наследников – основной из известных современному наследственному праву вид особых распоряжений завещателя, результат развития норм права римскими юристами.

Изначально институт подназначения наследников сложился в римском частном праве. Оно по общему правилу признавало субституцией назначение в завещании дополнительного (запасного) наследника на случай, если основной наследник по какой-либо причине не станет наследником в соответствии с римским правом. Как отмечает А.М. Палшкова, «когда наступало указанное в завещании условие, в права наследования вступал дополнительный наследник. Происходило прямое непосредственное преемство запасным наследником во всем объеме пассива и актива наследства».

В позднюю эпоху в Риме различали две разновидности наследственной субституции: обычное подназначение (substitutio vulgaris) и подназначение малолетнему (substitutio pupillaris).

Суть обычной субституции заключалась в том, что помимо основного назначался второй наследник на случай, если первый назначенный наследник (institutus) не хотел или не мог принять наследство. Подназначенный наследник назывался заместителем (substitutes).

Порядок принятия наследства и отказ от него

... день отказа от наследства лицом, которому было завещано имущество. Такие же правила действуют и в других случаях, когда право наследования у кого-либо появляется вследствие отказа наследников от принятия наследства (если наследник, указанный ...

Субституция для малолетнего имела место, когда завещатель назначал наследником несовершеннолетнего и подназначал ему другого наследника на тот случай, если наследник умрет, не достигнув совершеннолетия.

Рассматривая сущность завещательного подназначения, следует обратить внимание на особенности его правового регулирования, которые установлены в практике некоторых иностранных государств. Так, в области наследственного права Гражданский кодекс Нижней Канады сохранил такой институт, как доверительная субституция (substitution fideicomissaire – фр.; fiduciary substitution – англ.).

Этот Кодекс выделяет два вида субституций: обычную субституцию и доверительную субституцию (ст. 925).

Обычная субституция имеет место, когда одаряемый или наследник не принимают имущество и к вступлению в право на это имущество согласно распоряжению правообладателя призывается третье лицо (абз. 2 ст. 925).

Страны ближнего зарубежья восприняли опыт субституции с учетом существовавших наследственных традиций. В соответствии с литовским наследственным законом завещатель вправе назначить другого наследника на случай, если первоначальный наследник, назначенный завещанием, умрет перед открытием наследства или откажется от наследства, причем число подназначений законом не ограничено (ст. 5.21 ГК Литвы).

Часть имущества наследодателя, не включенная в завещание, наследуется в равных долях его наследниками по закону, в том числе теми, которые указаны в завещании и наследуют какое-либо имущество, если иное прямо не следует из завещания (ст. 5.22 ГК Литвы).

Эстонский наследственный правопорядок не ограничивает число подназначений, а очередность призвания субститутов к наследованию определена завещателем. Второй и следующие субституты не утрачивают права наследования, если предшествовавший им субститут умрет раньше наследника или субститута, по очередности находившегося впереди них (п. 2 ст. 41 Эстонского наследственного закона).

При этом данный Закон разделяет субституцию и поднаследование. Смысл поднаследования заключается в том, что завещатель вправе определить в завещании, что при наступлении определенной даты или отлагательного условия все наследство или часть его переходят от наследника к последующему наследнику (поднаследнику).

Поднаследником также считается физическое лицо, зачатое и родившееся после открытия наследства, или юридическое лицо, созданное после открытия наследства, если иное не следует из завещания (п. 4 ст. 43).

Надо отметить, что поднаследник считается также субститутом, если иное не следует из завещания, а если из завещания не явствует, назначено ли лицо субститутом или поднаследником, оно считается субститутом (ст. 42) .

фидеикомиссарная субституция

Отечественное законодательство использовало рецепцию римского права об обычном подназначении (substitutio vulgaris), т.е. так называемой обычной субституции, которая дошла до наших дней, последовательно видоизменяясь на различных этапах развития наследственного законодательства. В случае смерти наследника по завещанию, последовавшей ранее смерти завещателя, и отсутствия распоряжения завещателя о подназначении наследника в отношении доли имущества, завещанной такому наследнику, должны применяться положения о наследовании имущества по закону.

Следует отметить, что термин «субституция» не всегда применялся к наследственным правоотношениям. Классики российской цивилистики предлагали различный подход в определении субституции, вплоть до обозначения этим термином обычного дарения. И.С. Перетерский к слову «субституция» в скобках давал пояснение «подназначение наследника». Касаясь содержательной части дефиниции подназначения наследника, в свое время М.В. Гордон указывал, что «не будет подназначением определение дальнейшей судьбы наследства, которое поступило к основному наследнику».

Суть подназначения наследника (субституции) в современном законодательстве не изменилась и состоит в том, что кроме основного или основных наследников назначается также запасной или запасные наследники. При обычном развитии событий в наследство вступает основной наследник (основные наследники), если же основной наследник по каким-либо причинам не может или не хочет принять наследство, то в наследственные права вступают подназначенные наследники.

Надо отметить, что римское право не допускало смешения, какой-либо комбинации, двух оснований наследования. В качестве особенности римское наследование использовало правило: «Наследование по завещанию несовместимо с наследованием по закону в имуществе одного и того же лица (nemo pro parte testatus, pro parte intestatus decedere potest)». Завещанию в римском праве придавали особое значение: в любом случае оно должно было включать назначение наследника, без которого завещание как сделка могло быть признано ничтожным. Само завещание представляло собой в первую очередь акт назначения наследника. Такой принцип фактически возводил завещание в законодательный акт о распоряжении наследством, поскольку лишал других наследников (по закону) вообще какой-либо части из наследственного имущества.

Советское наследственное право (ГК РСФСР 1964 г.) как самый близкий к современному законодательству этап нормативного регулирования не выводило субституцию из круга определенных наследодателем наследников, допуская подназначение только по завещанию.

Современное наследственное право позволяет подназначить наследника как по завещанию, так и по закону. Последнее правило является принципиальным, поскольку завещатель фактически подменяет волю законодателя о распределении очередности призвания к наследованию. Данный факт говорит о беспрецедентности воли наследодателя, которая в полной мере реализуется в возможности перехода наследственного имущества к конкретному наследнику по закону. Закрепление в законодательстве такой нормы фактически делает распоряжение наследством безграничным.

Неслучайно при опоре на отсутствие ограничений в круге поднаследников в литературе поддерживается точка зрения о том, что в качестве подназначаемого наследника могут выступать любые субъекты гражданского права. Во многом такое представление о содержании норм наследственного закона сложилось благодаря ранее действовавшему наследственному правопорядку, который исходил из достаточно широкого представления о субъектах наследственного подназначения.

Толкование норм ст. 534 и 536 ГК РСФСР позволяло сделать вывод о том, что подназначенным наследником может быть не только гражданин, но и юридическое лицо (организация), а также публично-правовое образование (государство).

С таким расширением «границ» подназначения нельзя согласиться, поскольку подназначение в качестве наследника, например, публично-правового образования вызывает большие сомнения. Как известно, в тех случаях, когда наследует государство, речь идет о выморочном имуществе, что презюмирует отсутствие возможных наследников. Устраняя от наследования, например, своих родственников, завещатель тем самым вступает в противоречие с целью, которую изначально преследовал законодатель: увеличить круг возможных наследников и уменьшить выморочность наследственной массы. Кроме того, другим аргументом в пользу нашей позиции укажем на запрет завещать имущество в пользу государства, который вытекает из положений ст. 1151 ГК РФ (имущество считается выморочным, если отсутствуют наследники по закону или по завещанию).

По сравнению с ранее действовавшим законодательством сфера действия подназначения наследников стала шире, с чем вряд ли можно спорить. Современное наследственное право в большей степени отвечает принципу свободы завещания, свидетельством чему является расширенный перечень случаев, в которых может происходить подназначение наследника. Говоря о расширении рамок свободы усмотрения завещателя, следует напомнить, что нормы аналогичного порядка ГК РСФСР 1964 г. предусматривали подназначение (субституцию) только в случае, если назначенный в завещании наследник умрет до открытия наследства или не примет его (ст. 536).

Надо сказать, что правило о подназначении имеет принципиальный характер и представляет собой в некотором роде право следования. Содержание завещания в части указания перечня оснований перехода наследства к поднаследнику должно определяться исчерпывающим образом. В противном случае нельзя вести речь о возможности применения правила о подназначении. Если основной наследник не примет наследство по причинам, не указанным в завещании, то подназначенный наследник не будет призываться к наследованию. Любые иные обстоятельства (т.е. не связанные, например, с возможной смертью наследника до открытия наследства либо с тем, что он не примет наследство или откажется от него) не дают завещателю права прибегать к такому подназначению.

Как полагает Л.Ю. Грудцына, при наступлении перечисленных в п. 2 ст. 1121 ГК РФ событий наследование будет осуществляться по следующим правилам ГК РФ: переход права на принятие наследства (ст. 1156); приращение наследственных долей (ст. 1161); наследование по закону (ст. 1141 — 1151).

Можно с определенной долей уверенности предположить, что закрепление в законе исчерпывающего перечня таких обстоятельств устраняет неопределенность, которая существовала по этому вопросу в ранее действовавшем законодательстве о наследовании.

Последовательный анализ положений о подназначении позволяет в некотором смысле восполнить логику законодателя. Наследование подназначенным наследником может иметь место и в тех случаях, когда основной наследник не примет наследство по каким-либо другим причинам или откажется от него. Перечень этих причин, как представляется, не может быть определен однозначно на современном этапе. При всей очевидности рационального установления конкретного (закрытого) перечня случаев подназначения практическая сторона вопроса может быть далека от совершенства.

В литературе отмечается, что количество подназначений законом не ограничивается, поэтому завещатель может указать неограниченное количество лиц, выступающих в качестве подназначенных наследников к запасному (подназначенному) наследнику. Как полагает А.В. Сутягин, завещатель может указать в завещании целую «пирамиду» наследников. Например: основной – супруг, если он не принял – сын, если и он не принял – дочь и т.д.

Можно сделать следующий вывод: наследодатель может подназначить любое количество наследников, таким образом, фактически лишив определенных наследников наследства. Исключение из этого вывода может иметь место: если наследник отказывается от принятия наследства по одному из оснований, он может сделать это в чью-то пользу (если, конечно, завещано было не все имущество).

Отметим также, что подназначение наследника в завещании (наследственная субституция) не допускает наследственной трансмиссии.

Свобода подназначений может рассматриваться достаточно широко. Упоминавшееся уже право завещателя выстроить целый «шлейф» поднаследников даже из числа тех, которые наследуют по закону, не исключает этой возможности в отношении иных лиц, соприкасающихся с наследственной массой наследодателя. В качестве таковых можно назвать отказополучателей, подназначение которых, как представляется, не выходит за пределы смысла наследственно-правовых норм об их правовом положении, достаточно сходном со статусом наследника. Соответственно отсутствие каких-либо законодательных ограничений по количеству подназначений в полной мере позволяет распространить этот вывод на число подназначенных отказополучателей, которое может быть любым.

Наследственная субституция (подназначение наследника) не допускает отказа от наследства в пользу других наследников. Такое требование вполне оправданно с точки зрения реализации последней воли наследодателя, которая была бы искажена, допусти законодатель отступление в праве о подназначении.

Нельзя в этой связи назвать безупречным вывод Е.В. Вавилина и Е.В. Гурьевой об обязательном отказе наследника в пользу подназначенного даже с учетом наличия у наследника сведений об указании в завещании о подназначении.

С практической точки зрения важным моментом является гарантия права наследования для подназначенного наследника в случаях отпадения основного наследника. С этой позиции следует рассматривать правомерной возможность наследовать запасному наследнику и тогда, когда основной наследник окажется недостойным (ст. 1117 ГК РФ).

Представляется, что такое правило ни в коей мере не будет умалять права других наследников либо искажать волю наследодателя.

В рассматриваемой ситуации наследственные права подназначенного не могут ставиться в зависимость от морально-этических принципов и оценки достойности поведения основного наследника. Фактически подназначенный выступает самостоятельным наследником, однако реализовать свое право он может лишь при наступлении конкретного юридического факта. В известном смысле подназначенного можно считать условным наследником, наследственные права которого находятся как бы под условием. В этой связи следует отметить, что римская наследственная традиция с древнейших времен подназначение наследника (substitutio) рассматривала как составление завещания с так называемым отлагательным условием.

Другим аргументом в пользу приведенных рассуждений является также и другой смысл подназначения, который законодатель видит в том, чтобы не допустить перехода имущества к наследственным правопреемникам наследника, не принявшего наследство. И если недостойность наследника оставить «за рамками» правил о подназначении, то фактически наследственное имущество может переходить, например, в результате смерти недостойного наследника к его ближайшим родственникам.

Таким образом, суть подназначения наследника состоит в том, что кроме основного или основных наследников назначается также запасной или запасные наследники. В качестве подназначаемого наследника могут выступать любые субъекты гражданского права. По сравнению с ранее действовавшим законодательством сфера действия подназначения наследников стала шире. Так, наследодатель имеет право подназначить наследника не только наследнику по завещанию, но и наследнику по закону. Причем не только на тот случай, если наследник умрет до открытия наследства или не примет его, но и на случай, если наследник умрет одновременно с завещателем, если наследник не будет иметь права наследовать или будет отстранен от наследования как недостойный.

2.2 Завещательный отказ (легат)

Институт завещательного отказа знало еще римское право. Римская наследственная терминология, дошедшая до наших дней, завещательный отказ именует как «легат» от латинского термина legatum – предназначение по завещанию. Исторический экскурс показывает неоднозначное восприятие данного института на практике, его роль и значение в системе наследственных правоотношений. Российский опыт регулирования этого вопроса, несмотря на дореволюционную практику, представляет незначительный период. Возможность включения в завещание завещательного отказа допускалась ГК РСФСР 1964 г., но действующее законодательство закрепило новые положения, которые требуют соответствующего критического анализа в современный период.

Согласно ст. 1137 ГК РФ завещательный отказ представляет собой особый вид завещательного распоряжения, при котором завещатель возлагает на одного или нескольких наследников обязанности имущественного характера в пользу одного или нескольких лиц (отказополучателей-легатариев).

В более широком смысле содержание завещательного отказа описывал М.Ю. Барщевский, который полагал, что в любом случае по завещанию предоставляются некоторые права отдельным лицам по отношению к наследникам.

Отличием завещательного возложения от завещательного отказа являются возможность завещателя возложить на одного или нескольких наследников обязательства как имущественного, так и неимущественного характера, а также особый субъектный состав, на который возлагается исполнение завещательного возложения. Вообще завещательный отказ предполагает исполнение за счет наследственной массы и в силу этого носит имущественный, вещно-правовой характер. Поэтому наследство может обременяться правами на использование имущества (например, правом пожизненного пользования жилым помещением).

Часть 2 ст. 1137 ГК РФ определяет возможное содержание легата, в соответствии с которой завещатель может выбрать в качестве такового любое из указанных действий, их сочетание или же установить по своему усмотрению другой предмет легата. Перечень возможных предметов легата является открытым, в него могут быть включены и иные действия наследников, не противоречащие закону и существу завещательного отказа. Таким образом, предметом завещательного отказа могут быть вещи, вещные и обязательственные права, действия, работы и услуги, т.е. весь тот набор материальных благ, которые выступают в качестве объектов гражданских прав.

Установленный в завещании легат является своеобразным обременением той части наследственного имущества, из которой он должен быть исполнен. Так, если наследодатель воспользовался предоставленным статьей 1137 ГК РФ правом завещательного отказа, обязав супругу предоставить ответчику на период его жизни право пользования квартирой, являющейся наследственным имуществом, и установлением завещательного отказа права супруги наследодателя не нарушены, то отсутствуют основания для признания завещания недействительным в части завещательного отказа и выселения ответчика из квартиры.

Такое обременение ограничивает в определенной степени право собственности обязанного наследника: «Запреты исключают и выводят то или иное правомочие собственника из содержания права собственности за его пределы». Следует согласиться с мнением Д.А. Малиновского, который относит субъективное право пользования индивидуально-определенной вещью по завещательному отказу (п. 2 ст. 1137 ГК РФ) к «ограниченному правом собственности вещному праву», содержанием которого является только ограниченное пользование вещью собственника. Данная точка зрения основывается на содержании прав отказополучателя.

Важно отметить, что завещательный отказ, предметом которого является предоставление третьему лицу права пользования наследственным имуществом, является обременением имущества и права отказополучателя не прекращаются при отчуждении наследником обремененного завещательным отказом имущества.

В содержательном смысле завещательный отказ может предоставить право выбора, если речь идет об имуществе (вещах).

Однако, как справедливо полагает А.А. Новиков, «…нужно руководствоваться правилом, что общая стоимость легатов не должна превышать стоимости наследства». Иное означало бы выход завещателя за пределы его наследственной массы и фактически распоряжение чужим имуществом, что недопустимо. Например, в удовлетворении исковых требований об установлении фиксированной денежной суммы по завещательному отказу в размере большем, чем ответчик уплачивает в настоящий момент, было отказано правомерно, поскольку данные требования истца не основаны на законе, так как в завещательном отказе не указана конкретная сумма периодических платежей и законом установлено, что объем прав отказополучателя устанавливается наследодателем при составлении завещания и не может быть изменен ни наследниками, ни самим отказополучателем.

Завещательный отказ представляет собой особую разновидность вещных прав, так или иначе, в большинстве случаев связанную с пользованием наследственным имуществом. По мнению Д.А. Малиновского, субъективное право пользования индивидуально-определенной вещью по завещательному отказу (п. 2 ст. 1137 ГК РФ) является «ограниченным правом собственности – вещным правом». Содержание этого права, как полагает автор, составляет только ограниченное пользование вещью собственника, что характеризуется содержанием права отказополучателя.

Обязанность наследника исполнить завещательный отказ установлена в пределах разницы между стоимостью перешедшего к нему наследства и суммой приходящихся на него долгов завещателя. Если наследник, на которого возложена обязанность исполнить завещательный отказ, имеет право на обязательную долю в наследстве, его обязанность исполнить отказ ограничивается стоимостью перешедшего к нему наследства, которая превышает размер его обязательной доли (ст. 1138 ГК РФ).

Римское право признавало легат в качестве основания для возникновения сингулярного (частичного) правопреемства, под которым понималось право лица получить из имущества умершего отдельное право без наложения ответственности на него за долги завещателя. Иначе говоря, долги не переходили на такое лицо. Как писал в свое время В.М. Хвостов, «такое сингулярное преемство наступает в случае особого распоряжения наследодателя, именуемого легатом или отказом; лицо, управомоченное на получение отказа, называлось легатарием (legatarius)». В советский период завещательный отказ рассматривался как вид правопреемства, и в научной среде вопрос о его природе и объеме получил небывалый резонанс. Можно наблюдать полярность позиций ученых по вопросу объема прав и обязанностей по завещательному отказу (при наследовании), поддерживающих как сингулярное (только права), так и универсальное правопреемство (права и обязанности).

Наличия наследственного правопреемства (особого вида) в отношениях по завещательному отказу придерживался П.С. Никитюк, который полагал, что «…отказополучатель становится преемником в отдельном праве наследодателя…».

В настоящий период наука отходит от признания отказополучателя не только сингулярным, но и в принципе каким-либо правопреемником наследодателя. Вообще по общему правилу наследственное правоотношение не допускает сингулярного правопреемства. Такая позиция строится на нормативно-логических основаниях, выводимых из анализа норм действующего законодательства. Как следует из содержания п. 1 ст. 1110 ГК РФ, при наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, т.е. в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент.

Рассматривая природу отношений наследодателя и наследника, Б.Б. Черепахин неслучайно отмечал, что именно отсутствие правопреемства в приобретении имущества отказополучателем делает невозможным также и преемство им пассива наследства. Таким образом, обратные рассуждения ученых указывали на отсутствие у отказополучателя полноценного статуса правопреемника. В современной литературе в качестве крайнего случая признают лишь правопреемство от наследника к легатарию. Не следует при этом смешивать право на завещательный отказ и наследственное правопреемство, участником которого может быть только наследник.

Следует восполнить логику советских ученых, видевших сингулярное правопреемство при исполнении завещательного отказа со стороны наследника в том, что не всегда завещательное предоставление предусматривало передачу имущества отказополучателю. Обременение долгами наследодателя права на завещательный отказ выходило бы за рамки предназначения этого института и фактически сводило бы на нет исполнение завещательного отказа. Вместе с тем вряд ли бы и сам отказополучатель захотел принимать исполнение, зная, что вслед за правами последует обязанность платить по счетам завещателя. Другим аргументом, по которому легатарий не может являться правопреемником, выступает передача ему лишь права пользования определенным имуществом, перешедшим к наследнику, что дает основание говорить об отсутствии в этом случае отчуждения, следовательно, и правопреемства.

Рассматривая завещательный отказ как отношения правопреемства, некоторые ученые пошли еще дальше, в некоторых случаях последовательно признавая возможность возложения ответственности на отказополучателя, как правило, в качестве соответчика по искам кредиторов наследодателя, если активов наследства было недостаточно для покрытия долгов. В этом случае, как мы видим, отказополучатель занимает место солидарного должника.

Следует возразить такому взгляду на статус отказополучателя, который, как уже говорилось, не является правопреемником наследодателя. В крайнем случае можно допустить солидарную ответственность легатария лишь в том случае, если по наследственному предназначению к нему в собственность перешла материальная вещь и пределы ответственности отказополучателя ограничены ее стоимостью. Выдвинутые учеными тезисы могут найти опровержение и в законе, который в императивной форме предусматривает, что «кредиторы наследодателя вправе предъявить свои требования к принявшим наследство наследникам…» (ч. 3 ст. 1175 ГК РФ).

Ни о каких отказополучателях здесь речь не идет, и расширительная интерпретация этого предписания невозможна.

Вместе с тем наиболее близко к аргументации обязанностей отказополучателя по несению ответственности перед кредиторами наследодателя находится Ю.К. Толстой, который делает вывод о том, что судьба легата зависит от содержания права, принадлежащего наследодателю, а также от того, носят ли отношения по исполнению легата между наследником и отказополучателем длящийся характер или нет. Коль скоро право требования возникает не в порядке правопреемства, то можно вести речь о первоначальном способе приобретения прав отказополучателем. Как считает Б.Л. Хаскельберг, «…имущественное благо, полученное отказополучателем вследствие реализации этого права, представляет собой сингулярное производное приобретение».

В литературе признают обязательственный характер отношений по исполнению завещательного отказа, тесно связанных с наследственными правоотношениями. Специфическими субъектами таких отношений являются: наследник (должник) и отказополучатель (кредитор).

Г.Ф. Шершеневич под обязательством понимал «такое юридическое отношение, из которого обнаруживается право одного лица на известное действие другого определенного лица». Содержание обязательства составляют права и обязанности его субъектов. Обязательства могут возникнуть из самых различных юридических фактов, в том числе из односторонних сделок (п. 1 ст. 8 ГК РФ), к каковым относится завещание (п. 5 ст. 1118 ГК РФ).

Как полагает О.В. Мананников, «фиксация в законе обязательственных отношений между отказополучателем (кредитором) и наследником (должником) – это объективная действительность и ясное свидетельство образования дамнационного легата, по которому легатарий приобретает не вещное право на определенную вещь, а только право требования к определенному наследнику о совершении конкретных действий имущественного характера. Такое право требования защищается не вещным иском, а личным».

Поэтому при характеристике легатарных отношений следует поддержать мнение В.А. Белова о праве отказополучателя как строго личное, прекращение которого может быть прекращено отказом легатария от получения легата. В данном случае можно говорить о наличии между наследником и отказополучателем относительного обязательственного правоотношения, поскольку, как указывает Г.С. Лиманский, «… право требования отказополучатель имеет не ко всем наследникам, а только к тому наследнику по завещанию, доля которого обременена завещательным отказом завещателем». Другим свидетельством наличия обязательств является то, что отказополучатель с момента принятия наследником, на которого возложена обязанность исполнить завещательный отказ, наследства становится кредитором последнего.

Еще в середине прошлого века Б.С. Антимонов и К.А. Граве писали: «Отказополучатель – не наследник: он не приобретает непосредственно из наследства каких-либо прав. Все, что причитается отказополучателю в силу завещания, он вправе потребовать от наследника, выступая как кредитор наследника». Например, завещатель может обязать наследника по завещанию выдать из наследственного имущества библиотеку, отремонтировать квартиру друга и т.д. Как считал В.И. Серебровский, во всех таких случаях имеет место завещательное распоряжение, доставляющее определенному лицу имущественную выгоду за счет наследственного имущества, но не делающее его, однако, наследником.

Таким образом, никаких обязательств завещатель имущества перед отказополучателем не несет, как при жизни, так и после своей смерти. В первом случае завещатель вправе изменить свое наследственное распоряжение, исключить положения о завещательном отказе в завещании либо вообще отменить последнее. Второе обстоятельство связано с правопрекращающим юридическим фактом, событием, влекущим утрату физическим лицом его праводееспособности в полном объеме. Наследственные права и обязанности возникли в силу другого самостоятельного юридического факта – односторонней сделки, офертой к которой послужило само завещание, а акцептом – вступление в наследство.

В современной литературе говорится о возможности перехода к наследникам отказополучателя прав только по тем отказам, которые не связаны с личностью отказополучателя. При этом руководствуются общим правилом нормы ст. 383 ГК РФ о недопустимости перехода к другим лицам прав, неразрывно связанных с личностью кредитора. Такая возможность, даже обозначенная в завещании, не влечет никаких юридических последствий.

Если же на наследника возлагается лишь обязанность передать вещь в собственность или на ином вещном праве легатарию, то речь идет не о вещном, а именно об обязательственном отказе. Надо сказать, что современный законодатель учитывает факт наличия, как правило, по большей части обязательственных, а не только вещно-правовых отказов. Последние тоже не могут служить аргументом в пользу закрепления обязанности отказополучателя компенсировать пассивы завещателя его кредиторам, за исключением, пожалуй, права собственности на определенную вещь.

Подтверждением тому, что между отказополучателем и наследником имеют место обязательственные правоотношения, является, в частности, право отказополучателя требовать в судебном порядке возмещения убытков наследником в случае отказа последнего исполнить завещательное предназначение. При этом, как полагает Е.А. Гречушкина, «размер истребуемых убытков не может ставиться в зависимость от стоимости наследства, они должны возмещаться из всего имущества наследника».

Следует поддержать указанную позицию, поскольку в результате неполучения завещательного отказа возможна ситуация, когда убытки отказополучателя значительно превысят стоимость наследственного имущества неисправного наследника. Как известно, наследник обязан исполнить завещательный отказ в пределах перешедшего к нему по наследству имущества, и предельный размер убытков вряд ли мог быть выше его стоимости, что явилось бы явным ограничением по размеру возмещения, причитающегося отказополучателю.

Надлежащее исполнение завещательного отказа является существенным моментом в отношениях между лицом, обязанным его исполнить, отказополучателем, а также другими наследниками. Последние в случае неисполнения сонаследником воли завещателя могут в судебном порядке требовать признания его недостойным и лишения наследственных прав. Так, например, иск о принудительном исполнении завещания удовлетворен правомерно, так как завещательный отказ в пользу истца ответчиком не исполнен, при этом им не представлено доказательств уважительности причин неисполнения завещательного отказа в установленный в завещании срок, а также доказательств принятия мер к его исполнению.

Между тем вопрос с определением момента наступления обязательств по исполнению завещательного отказа в законодательстве да и в литературе не получил должного разрешения. В известной мере приходится опираться на логику дореволюционных ученых-цивилистов, подчас вступающую в противоречие с реальной практикой. В этой связи обратимся к мнению В.И. Серебровского, который считал, что «отказополучатель становится кредитором наследника в момент открытия наследства».

Полагаем, что в современных условиях с такой позицией нельзя согласиться. Момент открытия наследства определяется смертью наследодателя (ст. 1113 ГК РФ).

Однако данный юридический факт вовсе не означает, что лицо, которое призывается к наследованию по закону или по завещанию, автоматически становится наследником. Поэтому только с момента принятия наследства можно считать, что отказополучатель становится кредитором наследника, принявшего наследство. Правда, не во всех случаях вступление в наследственные права выражено направленным согласием с учетом соблюдения всех нотариальных формальностей. Речь идет о фактическом принятии наследства путем совершения наследником конклюдентных действий. В частности, как предусмотрено п. 2 ст. 1153 ГК РФ, признается, пока не доказано иное, что наследник принял наследство, если он совершил действия, свидетельствующие о фактическом принятии наследства.

В общем, нотариальная практика пошла по пути унификации способов вступления в наследственные права и признания права фактического принятия наследства в сроки, установленные для принятия наследства (ст. 1154 ГК РФ).

Между тем данная унификация не дает ответа на вопрос, с какого момента отказополучатель становится кредитором наследника, фактически вступившего в наследство. Как нам представляется, если момент вступления в наследство путем подачи заявления нотариусу определяется датой выдачи свидетельства о праве на наследство, то момент фактического принятия наследства может быть определен в день истечения 6 месяцев с момента смерти наследодателя, отведенных законом для принятия наследства.

Сегодня в литературе признается личный характер прав отказополучателя, что одновременно означает невозможность их перехода к другим лицам. Полагаем, что данное обстоятельство должно быть учтено в рамках регулирования отношений подназначения отказополучателя. Более того, этому способствуют и внутренние противоречия норм о завещательном отказе. С одной стороны, законодатель допускает в п. 4 ст. 1137 ГК РФ возможность подназначения отказополучателя, и с другой – в этой же норме говорит о том, что «…право на получение завещательного отказа… не переходит к другим лицам».

Нельзя, полагаем, согласиться с предложением О.В. Мананникова о всемерном предоставлении возможности перехода права на легат к другим лицам в порядке универсального правопреемства, поскольку такой шаг значительно изменит саму природу завещательного отказа. Своевременным между тем выглядит мнение о закреплении законной возможности перехода на наследников, по праву представления принявших наследство, обязанности исполнить завещательный отказ, что способствовало бы решению обозначенной выше проблемы. Таким образом, право на завещательный отказ не переходит к правопреемникам отказополучателя в порядке универсального правопреемства, а также не может быть переуступлено по договору или иной сделке.

О сходстве правового положения наследника и отказополучателя указывается в литературе. Необходимо отметить, что статус наследника и отказополучателя совпадает, например, в части распространения правил ст. 1117 ГК РФ о недостойных наследниках. Законодатель максимально, насколько это возможно, стремился унифицировать положения о наследниках и отказополучателях, учитывая весьма тонкую «грань» между родственной связью и близкими отношениями, основанными, например, на оказанной когда-то завещателю услуге либо просто хороших, добрососедских отношениях. Однако не всегда подобная связь имеет для наследодателя решающее значение, иначе бы отказополучатель в конкретной ситуации решением завещателя был бы возведен в статус наследника. Тем самым законодатель придает значимость отношениям между завещателем и отказополучателем, имеющим как минимум доверительный характер.

В литературе можно встретить различные признаки и критерии, которые авторы приводят в обоснование дифференциации природы статуса наследника и отказополучателя. «Различие их, – как полагает А.М. Палшкова, – заключается в том, что отказополучатель и наследник состоят в обязательственных отношениях, а вот наследники независимы друг от друга». Отличить наследника от легатария можно еще и по тому признаку, что по отношению к настоящему наследнику не может быть обязанного завещанием лица . С таких же позиций выступал В.И. Серебровский, который ранее писал, что на наследника возлагаются обязанности в пользу других лиц . Это еще раз подчеркивает наличие у наследника статуса наследодателя, который частично восполняется в объеме переданного по наследству имущества. Легатарий не получает каких-либо прав и обязанностей от завещателя, вступая лишь в обязательственные отношения с наследником.

Однако некоторые цивилисты видели возможность «размежевания» наследников и отказополучателей в завещательных распоряжениях. По мнению В.И. Серебровского, наследники могли быть назначены в одном завещании, а отказополучатели – в другом. Такое, скорее всего, полагалось допустимым с целью получения наследства в качестве наследников по одному завещанию и получения завещательного отказа в качестве отказополучателей – по-другому. Однако в правомерности подобного вывода в настоящий период смущают как минимум два обстоятельства.

Во-первых, вызывает сомнение возможность существования двух завещаний одновременно. Даже их совместное существование не дает гарантии отсутствия в них противоречий в их содержательной части, при наличии которых юридическую силу будут иметь положения завещания, совершенного по времени позднее. Во-вторых, если в завещании не будут указаны наследники, возникает вопрос: кто будет исполнять завещательный отказ?

Второе обстоятельство, на наш взгляд, является принципиальным, поскольку завещатель может обязать выполнить какое-либо действие наследника. Если наследник не назначен, то нет субъекта, который уполномочен совершить завещательный отказ, что влечет невозможность совершения последнего.

Такая позиция поддерживалась некоторыми учеными. Как писала З.Г. Крылова, «…завещатель не может «отказать» кому-либо вещь, не назначая наследника. В этом случае такой «отказополучатель» будет, по существу, наследником, а не отказополучателем».

Последний аргумент фактически снимает вопрос о целесообразности составления двух завещаний, одно из которых касается наследников, а другое –отказополучателей. Кстати, на этот счет сегодня звучат упреки в адрес законодателя , и, как мы полагаем, вполне справедливые. Нельзя возложить исполнение завещательного отказа на исполнителя завещания (ст. 1134 ГК РФ), поскольку обязанности исполнителя завещания ограничены только исполнением завещательного возложения (ст. 1139 ГК РФ) и требованием исполнения завещательного отказа от наследников (ст. 1135 ГК РФ).

Чтобы внести стабильность в наследственные отношения, способствуя надлежащему исполнению последней воли наследодателя, полагаем необходимым из текста ст. 1137 ГК РФ слова «содержание завещания может исчерпываться завещательным отказом» исключить. Таким образом, исполнение завещательного отказа осуществляется только самими наследниками как по завещанию, так и по закону в зависимости от того, на кого из наследников завещатель возложил исполнение легата.

2.3 Завещательное возложение

Наследственный закон помимо обычных условий завещания позволял включать возложение (modus) на наследника выполнения конкретных действий или использования какого-либо имущества по указанному назначению (например, поставить памятник на могиле завещателя).

Завещательное возложение – право завещателя в завещании возложить на одного или нескольких наследников по завещанию или по закону обязанность совершить какое-либо действие имущественного или неимущественного характера, направленное на осуществление общеполезной цели. Своим назначением завещательное возложение отличается от завещательного отказа (легата).

Как следует из норм наследственного права, если завещательный отказ всегда имеет имущественный характер, то возложение может носить как имущественный, так и неимущественный характер. Последнее обстоятельство указывает на более широкую сферу исполнения, не всегда требующую от наследника для исполнения использовать перешедшее к нему наследство, хотя закон категоричен к пределам имущественных возложений. Если действия, совершения которых требует завещательное возложение, носят характер имущественных, то обязательность их исполнения для наследников ограничена пределами, которые определяются аналогично пределам исполнения завещательного отказа. Связь завещания и завещательного возложения очевидна и заложена в самом наименовании данного распорядительного действия со стороны завещателя. Завещательное возложение должно быть указано в завещании, поскольку вне рамок завещания любое адресованное наследнику подобное возложению требование будет лишь пожеланием.

Как полагают в литературе, завещательное возложение является односторонне обязывающей сделкой. Следует согласиться с подобным представлением о гражданско-правовой сущности завещательного возложения, поскольку оно, как представляется, не может противоречить самой природе завещания, оставаясь частью завещательного распоряжения.

Завещательное возложение обременяет наследственное имущество и тогда, когда оно становится выморочным. В этом случае РФ либо иные публично-правовые образования, выступая в качестве наследников девятой очереди, получают обязанность исполнить завещательное возложение в пределах отошедшего к ним имущества. Такая обязанность может возникнуть у муниципального образования в случае передачи ему жилого дома, у музея — в случае передачи ему коллекции картин и т.п.

Основное отличие завещательного возложения от завещательного отказа заключается в том, что даже при имущественном характере первого завещанием не устанавливается конкретный выгодоприобретатель, а круг лиц, имеющих право требования исполнения возложения, значительно шире, нежели в случаях неисполнения завещательного отказа, о чем подробнее будет сказано ниже.

Завещательное возложение предполагает достаточно широкий предмет исполнения еще и потому, что закон ведет речь об общеполезных целях, не давая, однако, должного определения последним. Данный факт на практике в каждом конкретном случае может вызывать различные проблемы, связанные с толкованием правомерности сущности и содержания возложения. Да и теоретические рассуждения ученых, как правило, содержат различную интерпретацию общеполезных целей. Широта содержания данной категории определяется тем, что цели являются полезными как для отдельных социальных групп, так и для всего общества.

Сложность установления действий неимущественного характера носит скорее даже не теоретическую, а практическую проблему, от решения которой зависит определение сущности завещательных возложений. Классическая литература на сей счет оперирует лишь отдельными примерами, оставляя за рамками исследование необходимых критериев неимущественных распоряжений. В качестве примера возложения В.И. Серебровский указывал завещательное распоряжение о порядке использования оставленных завещателем рукописей или переписки.

Характеристика возможных действий в рамках исполнения завещательного возложения была дана еще в конце 20-х годов прошлого века. В частности, Пленум Верховного Суда РСФСР разъяснил, что завещатель может возложить на наследника по завещанию обязанность выдать из наследства какие-либо вещи (например, предметы домашней обстановки, картины, рукописи и т.д.), или пожизненно содержать кого-либо из законных наследников, или предоставить этим лицам часть завещанного домовладения в пожизненное пользование. Как видно, сущность подобных распоряжений с точки зрения современного правопорядка достаточно «размыта» и по многим параметрам граничит между завещательным отказом и завещательным возложением.

Реализация общеполезной цели может достигаться через различные формы. В качестве наиболее приемлемой формы исполнения подобных завещательных возложений предлагают, например, создание юридических лиц в формах некоммерческой организации, указывая, что их основная цель — не извлечение прибыли, а достижение социальных, благотворительных, культурных, образовательных, научных и управленческих целей. В качестве основного аргумента выступает законодательно установленный признак завещательных возложений – общеполезность действия имущественного характера.

Однако вряд ли можно согласиться с мнением А.А. Солодовой о том, что волеизъявление лица о достойном отношении к его телу после смерти может быть облечено в форму завещательного возложения. Хотя автор по ходу своих рассуждений соглашается с отсутствием признака общеполезной цели о пожелании наследодателя достойно его похоронить после смерти. Представляется, что предмет завещательного возложения значительно расходится с распоряжением наследодателя относительно соблюдения традиций обращения с покойным. Он гораздо шире и направлен в большей степени на обеспечение общественного долга, отдать который для завещателя – сугубо моральная обязанность перед собой и обществом. Его выражением являются конкретные действия в пользу неопределенного круга лиц.

Право требования совершения завещательного возложения. В регулировании наследования законодатель не всегда соблюдает границу между частным и публичным, что ярко проявляется в нормах о завещательных распоряжениях. Уловить в конкретном общественном отношении частные интересы достаточно сложно. Отсутствие личного характера права требования исполнения завещательного возложения отмечается в литературе. Свидетельством природы такого права выступает неограниченное число заинтересованных лиц. При этом более широкий круг лиц, имеющих право требовать исполнения возложения, который значительно шире, нежели в случаях неисполнения завещательного отказа, отмечают в литературе в качестве главного отличия двух видов распоряжений.

Очевидно, что требовать исполнения завещательного возложения вправе как минимум исполнитель завещания и любой из наследников. Дополнить этот перечень можно указанием на заинтересованных лиц. В первую очередь это лица, которым предназначается завещательное возложение. Представляется, что круг лиц, которые вправе требовать исполнения завещательного возложения, может быть шире. Исходить нужно каждый раз из сущности завещательного возложения, которое касается либо определенных лиц, либо тех лиц, круг которых может быть не определен.

Кстати, последнее обстоятельство является одним из особенностей завещательного возложения, которое по субъектному составу в отличие от завещательного отказа может не называть конкретных получателей завещательного возложения. В практической литературе также ведут речь о широком круге субъектов, так или иначе, способных требовать исполнения завещательного возложения. Т.Н. Михалева полагает, что заинтересованными могут быть признаны любые лица, имеющие как имущественный, так и неимущественный интерес либо действующие в соответствии с имеющимися у них полномочиями в защиту общественных интересов. Справедливым видится также вывод о том, что круг заинтересованных лиц должен определяться в зависимости от характера возлагаемой обязанности и ее общественно полезной цели.

Как представляется, любое из указанных лиц вправе требовать исполнения завещательного возложения в судебном порядке. В тех случаях, когда завещательным возложением охватывается заранее неопределенное число получателей, оно носит публичный характер, что, в свою очередь, является еще одной его отличительной чертой в сравнении с завещательным отказом, субъектный состав которого должен быть строго определен. Однако если отказополучатель не указан в завещании, нельзя вести речь о том, что имеет место завещательное возложение.

Обязанность исполнить завещательное возложение может перейти к другим наследникам, если первоначальный наследник отпадает по обстоятельствам, предусмотренным законом. Обязанность наследников, получивших долю отпавшего наследника, исполнить завещательное возложение законом сформулирована как диспозитивная. Завещатель может и не указывать таких наследников в качестве обязанных. Полагаем, что исполнение завещательного возложения должно императивно падать на лиц, прирастивших свои наследственные доли. В противном случае возможность исполнения вообще может быть утрачена, что одновременно будет означать и нарушение воли наследодателя.

Законодательство весьма непоследовательно подходит к механизму завещательных исполнений. Если иное не предусмотрено в завещании, обязанность по исполнению возложения обеспечивается правом заинтересованных лиц, а также исполнителя завещания и наследников требовать исполнения завещательного возложения в судебном порядке. Правда, правило это сформулировано диспозитивно: оно действует лишь в том случае, если завещанием не предусмотрено иное (п. 3 ст. 1139 ГК РФ).

Представляется, что в данном случае законодатель перешел границы свободы наследования и свободы завещания, отдав на усмотрение завещателя вопросы защиты фактически его же последней воли. Вряд ли после своей смерти завещатель в силу объективных причин сможет воздействовать на обязанных лиц, устранив при этом своей же рукой от контроля за исполнением возложения наследников, исполнителя завещания, иных заинтересованных лиц.

Полагаем, что в порядке обеспечения исполнения завещательного возложения должен присутствовать публичный элемент, императивно устанавливающий право любых заинтересованных лиц требовать исполнения независимо от содержания завещания в этой части. В противном случае может быть утрачен смысл подобных распоряжений в силу их декларативного характера. Вряд ли законодатель, следуя принципу свободы завещания, имел целью возможность ограничить исполнение последней воли наследодателя. Такая ситуация противоречила бы логике и здравому смыслу отношений, связанных с обеспечением интересов наследодателя. Как представляется, имеет место несовершенство юридической техники в норме п. 3 ст. 1139 ГК РФ, регламентирующей право наследодателя на ограничение круг лиц, уполномоченных требовать исполнения возложения.

В литературе отмечают, что срок действия права требования исполнения завещательного распоряжения законодательством прямо не определен, что является вполне объективной ситуацией. Согласно п. 2 ст. 1139 ГК РФ установлен срок действия завещательного возложения имущественного характера, который согласно указанной норме соответствует сроку, установленному для требования исполнения завещательного отказа. В свою очередь, сроки исполнения завещательных возложений неимущественного характера не имеют принципиального характера и, как правило, не ограничены. Отсутствие указания конкретного срока исполнения завещательного возложения неимущественного характера объясняется довольно просто: как правило, оно не связывается с обременением наследства и, следовательно, с имущественными расходами наследника. Это, в свою очередь, позволяет обязанному лицу исполнить завещательное возложение в любом случае (в любое время), даже при отсутствии завещанного имущества на момент обращения к нему с соответствующим требованием. Поэтому право требования исполнения завещательного возложения неимущественного характера не ограничено сроком (если иное не установлено завещанием).

Вместе с тем можно встретить справедливое мнение о возможности в отдельных случаях ограничения срока исполнения возложения, например в такой ситуации, когда в завещании может быть предусмотрено прекращение исполнения возложения в отношении лица, злоупотребившего доверием завещателя. Интересно, что в рассматриваемой ситуации можно разграничивать защиту как права (если в суд обращаются получатели возложения), так и интереса (если обращаются другие лица).

Еще одним отличием завещательного отказа от возложения следует считать то, что последнее может быть обращено также и к исполнителю завещания. При этом такое требование должно сопровождаться выделением исполнителю части наследственного имущества, как нам представляется, соразмерной предполагаемому возложению. Закон, правда, в этом случае не разграничивает природу (имущественную или неимущественную) возложения, которое адресовано душеприказчику. Право душеприказчика исполнить завещательное возложение лично, как представляется, возникает в случае выделения для этого части наследственного имущества и только если указанная обязанность содержится в тексте завещания.

Полагаем справедливым мнение А.М. Палшковой о том, что если заранее не определено наследственное имущество, необходимое для исполнения возложения, или же в завещании отсутствует указанная обязанность, то исполнитель завещания вправе только потребовать от наследников совершения возложенных обязанностей.

В теории гражданского права проводится разграничение компетенции исполнителя завещания. Как пишет В.И. Синайский, «права и обязанности душеприказчика касаются: а) наследственного имущества; б) наследников и отказополучателей; в) кредиторов и должников наследства». Что касается исполнителя завещания, то следует обозначить его статус в наследственных правоотношениях, поскольку природа его действий ГК РФ должным образом не определена. В современных научных исследованиях также высказываются мнения об отсутствии какого-либо представительства в отношениях по исполнению завещания. Освещая статус душеприказчика, А.Г. Кравчук, например, ведет речь о том, что исполнитель завещания, не являясь представителем наследодателя или наследников, действует от собственного имени.

Действуя в чужих интересах, душеприказчик не является чьим-либо представителем. Возможные в рамках возложенных на него завещанием обязанности, в том числе и сделки, он осуществляет от своего имени. Даже при выступлении в суде либо в иных государственных органах или учреждениях его статус не меняется. Осуществляя обязанности в рамках завещательного распоряжения, исполнитель завещания действует как публичное лицо и вправе выступать против любых лиц, в том числе и наследников, если действия последних препятствуют исполнению последней воли завещателя. Как мы полагаем, налицо публичная природа действий душеприказчика. Косвенно это подтверждается нормами о самом исполнителе завещания. По общему правилу исполнитель завещания действует безвозмездно, что не свойственно природе гражданско-правовых отношений. Публичная природа статуса душеприказчика подтверждается также тем, что он может быть освобожден от полномочий по исполнению завещания, но только в судебном порядке и по просьбе его самого или наследников.

Таким образом, публично-правовой характер действий исполнителя завещания в большей степени позволяет ему исполнять свои обязанности, осуществлять должный контроль за исполнением иных лиц.

Отдельно законодателем вынесена возможность возложения на наследника обязанности по содержанию принадлежавших завещателю домашних животных и осуществлению необходимого надзора и ухода за ними (абз. 2 п. 1 ст. 1139 ГК РФ).

Надо сказать, что законодательство советского периода не знало таких возложений. Не без оснований представляется, что это является заимствованием из наследственной практики стран англосаксонского права, сложившегося под влиянием традиций и общественного менталитета. Действительно, обращаясь к практике западных государств, нередко можно встретить примеры составления многомиллионных завещаний в пользу любимого питомца. Однако, как можно предположить, речь здесь идет не о широком понимании круга возможных наследников (субъектов наследственного правопреемства) в законодательстве, а скорее о довольно широком представлении принципа свободы завещания, границы которого обозначены весьма поверхностно.

В литературе на этот счет высказываются порой очень неординарные мнения, хотя и не лишенные определенной логики. Как полагает Д. Гук, «возложение на определенного наследника обязанности содержать домашнее животное следует рассматривать как завещание этого животного данному наследнику». Данное толкование не укладывается в рамки здравого смысла, поскольку животное определяется, как правило, в качестве объекта права собственности физического лица. Примечательно, что в проекте ГК РФ животные исключены их перечня объектов гражданских прав.

Гражданское законодательство не дает четкого определения категории вещей, называет лишь отдельные (основные) из них, оставляя вопрос о конкретном их перечне открытым, хотя систематическое толкование норм ст. 230-232 и 241 ГК РФ, по мнению некоторых ученых, позволяет говорить о приобретении права собственности на животных, в том числе путем выкупа, и тем самым отождествлять правовой режим вещей и животных, относя последних к объектам гражданских прав. С практической точки зрения, как полагает О.Е. Блинков, завещательное возложение, предусматривающее обязанность содержать домашних животных наследодателя, должно подразумевать право собственности наследника на такое животное. Между тем, несмотря на всю логичность высказываемого предложения, полностью с ним согласиться нельзя.

Право собственности, как известно, составляет триада полномочий: владение, пользование и распоряжение. Предоставление наследнику всех трех элементов этого права означало бы возможность поступить с животным по собственному разумению, в том числе передать в приют для бездомных, отдать соседу или знакомому, что лишало бы смысла само завещательное распоряжение. В определенной мере можно лишь вести речь о предоставлении наследнику какого-то ограниченного вещного права, например права владения животным, что при жизни составляло полномочия покойного хозяина. Хотя по общему правилу соответствующее право господства над вещью закон подразумевает, но в любом случае этот вопрос требует скорейшего разрешения, поскольку с практической точки зрения ситуация может вызывать много споров.

Дореволюционная цивилистика крайне широко подходила к вопросу свободы завещания и завещательных распоряжений вообще. Известный русский цивилист Д.И. Мейер оценивал правила установления опекунства с позиции приоритета воли завещателя. Ученый отмечал, что «…опекунские ведомства… прежде всего, обращаются к духовному завещанию умершего родителя-завещателя: когда же нет никакого его распоряжения на счет лица-опекуна, к родителю, оставшемуся в живых, и затем уж к тому или другому лицу по своему усмотрению».

По логике его рассуждений даже родственники несовершеннолетнего не пользовались преимущественным правом при назначении опекуна, что не всегда отражало практику в этом вопросе. При этом профессор Д.И. Мейер писал о возможности назначения опекуна остающимся малолетним детям завещателя безотносительно наличия каких-либо имущественных распоряжений в завещании. Более того, автор сводил сущность завещания исключительно к вопросам, касающимся личности самого завещателя, например распоряжение на счет его погребения и т.п.

В большей степени на это ориентируют и традиции крестьянской семьи, исконно общинного быта, который находил выражение в том, что опека над детьми крестьян возлагалась не на государственный орган, а на крестьянское общество. Следовательно, изначально законодатель отдавал предпочтение в опекунских отношениях частному праву, нежели публичному порядку. И исторически это не раз было воспринято в законодательстве.

В современном законодательстве также можно встретить подобные завещательные распоряжения, природа которых вызывает определенные трудности с точки зрения наследственных завещательных распоряжений и их оформления. Так, в соответствии со ст. 13 ФЗ «Об опеке и попечительстве» установлено право единственного родителя несовершеннолетнего ребенка определить на случай своей смерти опекуна или попечителя ребенку. Анализ указанной выше нормы наглядно показывает стремление активного заимствования правил наследственного права, касающихся составления завещания. В связи с этим ряд авторов предлагают дополнить ГК РФ самостоятельной статьей «Завещательное назначение опекуна», которая регламентировала бы порядок реализации права опеки над малолетним.

Полагаем, что порядок составления такого распоряжения должен предусматривать приоритет нотариального удостоверения подписи родителя несовершеннолетнего, и если это в конкретной ситуации невозможно, то можно обращаться к альтернативным способам легитимации воли распорядителя. Функции нотариата, безусловно, носят публичный характер, имеют цель поддержать стабильность гражданского оборота от нарушений со стороны его участников. Удостоверение сделки нотариусом направлено, в том числе на обеспечение публичных интересов, свидетельствующих о действительных намерениях обратившегося к нотариусу лица.

Сравнивая природу завещательного назначения опекуна и наследственных завещательных распоряжений, следует согласиться с тем, что подобное распоряжение гражданина не относится по своей природе ни к завещательному отказу, ни к завещательному возложению. Это самостоятельное распоряжение, которое может и не предоставлять указанному в нем лицу имущественных прав в связи с исполнением обязанностей по опеке (попечительству) над детьми наследодателя. Некоторая аналогия может быть проведена между назначением опекуна ребенку и назначением душеприказчика. Во всяком случае, выбор этих лиц основан на особом к ним доверии. Однако завещательное назначение опекуна или попечителя порождает право лица быть назначенным опекуном (попечителем) несовершеннолетнего ребенка (детей) в силу завещания его родителя, а не обязанность стать опекуном (попечителем).

Как полагает А.А. Солодова, более целесообразно назначение опекунов и попечителей в рамках завещательного возложения. В этом существует своя логика. Во-первых, родитель несовершеннолетнего возлагает обязанности опекуна на наследника, передавая последнему необходимую для исполнения его опекунских обязанностей долю наследственного имущества, чем материально его стимулирует. Во-вторых, завещательное возложение в виде опекунства обеспечивается возможностью требовать его исполнения под страхом лишения наследственного имущества, в том числе в судебном порядке.

Хотя надо признать, что правовых средств стимулирования исполнения завещательного возложения явно недостаточно, учитывая публичный характер функций опеки. Следует признать справедливым предложение А.А. Солодовой о возможности передачи в рамках завещательного возложения определенной части имущества в собственность опекуна (попечителя) в счет его вознаграждения.

Вместе с тем по сравнению с действующим порядком, например, римское наследственное право в вопросах охраны и защиты завещания от каких бы то ни было посягательств являлось, пожалуй, самым передовым, допуская для этого и публичные инструменты. В частности, к неисправному в части завещательного возложения наследнику могли быть применены меры понуждения в административном порядке. Полагаем, в этой части исполнение завещательного возложения потребует мер публичного принуждения. Кроме того, подлежит уточнению субъектный состав заинтересованных лиц. К таковым, несомненно, нужно отнести самого несовершеннолетнего ребенка. С точки зрения исполнения публичных обязанностей заинтересованными лицами могут быть органы опеки и попечительства, прокурор, уполномоченный по правам ребенка, иные лица, на которых законом возложена обязанность защищать интересы несовершеннолетних.

Таким образом, основным отличием завещательного распоряжения от завещательного отказа является направленность действий, составляющих его предмет, на осуществление общеполезной цели (цели, полезной для государства и общества в целом или представляющей пользу для определенного круга лиц).

Существенным отличием завещательного возложения от отказа является то, что при имущественном характере первого завещанием не устанавливается конкретный выгодоприобретатель, а круг лиц, имеющих право требовать исполнения возложения, значительно шире по сравнению с неисполнением легата.

Завещательное возложение исполняется за счет наследственного имущества и только при условии определения в завещании необходимой для этого его части. В законе не установлена возможность подназначения выгодоприобретателя по завещательному возложению, но в некоторых конкретных случаях наличие такой возможности способствовало бы достижению цели наиболее полного соблюдения интересов завещателя.

2.4 Завещательные распоряжения правами на денежные средства в банках

Современная история развития норм о праве завещательных распоряжений в отношении денежных средств на счетах (во вкладах) не отличалась какими-то резкими изменениями в концепции законодательного регулирования. ГК РСФСР 1922 г. (ст. 436) и ГК РСФСР 1964 г. (ст. 561) последовательно предусматривали возможность гражданина, имевшего вклад в трудовых сберегательных кассах или в Государственном банке СССР, сделать распоряжение о выдаче вклада на случай его смерти, оформив это непосредственно в сберкассе или банке. Завещанные вклады не входили в состав наследственного имущества, и на них не распространялись нормы гражданского законодательства, регулирующие наследственное правопреемство. Законодательством предусматривалось, что денежные средства со вклада могли быть получены наследником, указанным в завещании, в любое время после смерти завещателя без предъявления свидетельства о праве на наследство.

Переломили этот механизм лишь экономические реформы начала 90-х годов прошлого века, определившие в переходном законодательстве распространение на наследование денежных средств на счетах во вкладах режим наследственной массы и правил наследственного правопреемства. Постановление Верховного Совета РФ «О некоторых вопросах применения законодательства Союза ССР на территории Российской Федерации» предусматривало, что нормы Основ гражданского законодательства о распространении общего режима наследования на завещанные вклады (п. 4 ст. 153) не применяются по отношению к вкладам граждан в Сбербанке России.

Такая же позиция нашла отражение и в официальных разъяснениях высших судебных инстанций. В частности, в абз. 2 п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РСФСР указывалось, что нельзя расценивать в качестве действий, направленных на принятие наследства, получение лицом вклада, находящегося в отделении Сберегательного банка РФ или в Центральном банке РФ (Банке России), в отношении которого имелось распоряжение вкладчика на случай его смерти, поскольку в силу ст. 561 ГК РСФСР вклад в указанном случае не входит в состав наследственного имущества и на него не распространяются нормы, регулирующие порядок принятия наследственного имущества.

Обозначенные проблемы правового регулирования были устранены с течением времени, чему во многом способствовали позиция судебных органов и дальнейшее развитие гражданского законодательства о юридических лицах. Таким образом, наследственное законодательство советского периода предоставляло гражданам право завещать денежные средства в Сберегательном банке РФ путем составления в простой письменной форме соответствующего распоряжения, данного непосредственно банку (ст. 561 ГК РСФСР).

Унификация правового режима наследования денежных средств на счетах в банках нашла отражение в гражданском законодательстве 2001 г. Часть третья ГК РФ изменила порядок распоряжения денежными средствами в коммерческих банках. В отличие от существовавших ранее правил современное наследственное право значительно расширило возможности подобных распоряжений.

Из основных новелл следует выделить включение вклада в состав наследства. По умолчанию наследодателя его вклады становятся частью наследственной массы. Кроме того, ранее такой вклад не учитывался при определении размера обязательной доли, из него не могли быть удовлетворены требования кредиторов. Все это позволяло рассматривать завещательное распоряжение в банке как проявление свободы завещания.

По мнению современного законодателя, такая свобода выходила за рамки нормальной практики гражданского оборота, а также социально-нравственных начал. Очевидно, что наблюдался дисбаланс между интересами отдельных наследников и кредиторов наследодателя, в том числе по обязательствам социального характера. К сказанному следует добавить, что новые правила в большей степени ограничивают свободу распоряжения денежными средствами в банке по сравнению с прежним законодательством, поскольку обременяют их правами отдельных категорий граждан.

Однако в литературе такие изменения оценивают как позитивные, поскольку теперь учитываются интересы лиц, имеющих право на обязательную долю в наследстве, а также интересы кредиторов наследодателя.

Согласно ст. 561 ГК РСФСР 1964 г. вклад не входил в состав наследственной массы и на него не распространялись правила об обязательной доле. Такие денежные средства служат для погашения долгов наследодателя (ст. 1128 ГК РФ).

Что касается лиц, имеющих право на обязательную долю в наследстве, то они наследуют независимо от содержания завещательного распоряжения в банке не менее половины доли, которая причиталась бы каждому из них при наследовании по закону (обязательная доля).

Гарантии обязательной доли достаточно последовательно раскрыты в законодательстве. Общее правило может быть сведено к тому, что обязательная доля обеспечивается даже через умаление прав других наследников.

Дополнительным аргументом в пользу включения денежных средств, находящихся на счетах (во вкладах) в банках, в уплату обязательной доли является правило ст. 1149 ГК РФ. Согласно указанной статье в обязательную долю засчитывается все, что наследник, имеющий право на такую долю, получает из наследства по какому-либо основанию, в том числе стоимость установленного в пользу такого наследника завещательного отказа.

Отметим, что денежные средства на счетах в банках служат для погашения долгов наследодателя. О том, что из суммы вклада не удовлетворялись претензии кредиторов умершего, не раз подчеркивалось в литературе. Максимальное расширение наследственной массы позволяет вести речь о включении в нее любого имущества, перешедшего по любому основанию. В этой связи К.Б. Ярошенко считает, что пределы стоимости перешедшего к наследнику имущества не должны зависеть от того, в каком порядке (общем или специальном) оно перешло к наследникам. Этими пределами определяется, в частности, и ответственность наследника по долгам наследодателя.

В качестве позитивного момента можно отметить расширение перечня организаций, в которых завещатель вправе сделать распоряжение в отношении находящихся там денежных средств. Завещательные распоряжения правами на денежные средства принимаются в любых банках, а не только в Сберегательном банке РФ.

Надо сказать, что вклады, завещанные путем соответствующего распоряжения банку, составленному до 1 марта 2002 г., не должны включаться в наследственную массу. Поэтому в таких случаях нотариусы не вправе выносить постановление об оплате названных в ст. 1174 ГК РФ расходов, поскольку завещанный вклад не является наследственным имуществом. В свою очередь, завещательное распоряжение, составленное до 1 марта 2002 г., порождает обязанность банка полностью выдать вклад названному в распоряжении лицу по представлении им доказательств смерти вкладчика.

Наследник сам определяет размер суммы, а также периодичность ее получения (неоднократно или единовременно) в течение 6 месяцев со дня открытия наследства.

Порядок оформления таких завещательных распоряжений в банках установлен Правилами совершения завещательных распоряжений правами на денежные средства в банках, утвержденными Постановлением Правительства РФ. Как мы видим, налицо очевидное изъятие из принципа свободы завещания, что ставит наследодателя и его наследников в крайне невыгодное положение по сравнению с действующим ранее порядком.

Авторы Комментария к Гражданскому кодексу РФ пишут: «В соответствии с ГК РСФСР вклад можно было получить в любое время после смерти наследодателя (а не через шесть месяцев, как предусматривается в части третьей ГК).

При этом вклад можно было получить без предъявления нотариального свидетельства о праве на наследство». В дополнение к этому следует сказать, что некоторые специалисты обращают внимание на лишение смысла составления таких завещательных распоряжений ввиду отсутствия унифицированной практики их исполнения в кредитно-финансовой среде.

В свое время А.А. Акатов справедливо отмечал, что распоряжение вкладом на случай смерти – упрощенная форма завещательного распоряжения. Такое понимание сущности завещательного распоряжения воспринято и в современной литературе. Как полагают Т.И. Зайцева и П.В. Крашенинников, завещательное распоряжение – это разновидность завещания, но завещания с исключительными правовыми последствиями.

Отдельные авторы также признают завещательное распоряжение правами на денежные средства в банках в качестве отдельного вида завещания, подкрепляя свои выводы указанием на расположение норм о банковском завещательном распоряжении в гл. «Наследование по завещанию». Данные рассуждения не лишены оснований, хотя и сводятся к структурной составляющей логики расположения правовых норм, которыми руководствовался законодатель при кодификации наследственного права.

А.А. Новиков своевременно обращает внимание на то, что «…к оформлению завещательного отказа предъявляются те же требования, что и к оформлению завещания». Более того, как далее рассуждает автор, законодатель даже допускает, что «содержание завещания может исчерпываться завещательным отказом».

Подтверждением наличия аналогии распоряжения гражданами денежными средствами на случай своей смерти с правилами «классического» завещательного распоряжения является реализация принципа свободы завещания. Можно вести речь о праве вкладчика распоряжаться им при жизни даже при наличии завещательного распоряжения. Более того, он вправе изменить или вообще отменить завещательное распоряжение в любое время.

Полагаем что Т.И. Зайцева, П.В. Крашенинников делают правомерный вывод о том, что к совершению и последствиям совершения завещательных распоряжений применима аналогия закона: к завещательным распоряжениям применимы нормы, действующие на момент совершения завещательного распоряжения.

Для окончательной расстановки обозначенных акцентов следует коснуться вопроса о природе правоотношений из завещательного распоряжения правами на денежные средства во вкладах, поскольку ученых преследовало различное их понимание. В научной среде было расхожим мнение о правоотношении, возникшем в связи с распоряжением вкладчика, как о договорном, а не наследственном. Скорее всего, такая позиция строилась не столько на упрощенном порядке распоряжения денежными средствами во вкладах, сколько на том, что такие денежные средства не входили в состав наследства, т.е. попросту были выведены из наследственной массы и соответственно из наследственных правоотношений.

Сегодня можно апеллировать к нормам современного законодательства и к банковской практике. Полагаем достаточным указать на то, что и наследственное, и банковское законодательство не предусматривают возможности для наследника заменить собой наследодателя в договоре банковского вклада. Наследник имеет права на суммы банковского вклада и установленные проценты в соответствии с договором. Как видно, никакого правопреемства по договору не наступает, поскольку последний подлежит прекращению. Поэтому с учетом правил действующего наследственного права распоряжение денежными средствами составляет предмет наследственного правоотношения, которым определяется природа самого завещательного распоряжения.

Как считает О.Е. Блинков, «завещательное распоряжение не может касаться не только металлического счета ответственного хранения, но и обезличенного металлического счета, поскольку в ст. 1128 ГК РФ говорится о денежных средствах». В развитие этой позиции, применяя систематическое толкование норм гражданского и валютного законодательства, указанный автор в дальнейшем пишет о том, что «денежные средства – это только средства на банковских счетах и в банковских вкладах в валюте РФ, поэтому иностранная валюта не может составить предмет завещательного распоряжения». Соглашаясь с подобными выводами, укажем, что денежные средства в иностранной валюте, находящиеся во вкладах, являются частью наследственной массы и могут быть завещаны только путем составления завещания в обычном порядке. Таким же образом наследодатель вправе распорядиться и металлическими счетами.

В связи с этим для избежания недоразумений в практике завещательных распоряжений представляется необходимым ст. 1128 ГК РФ дополнить самостоятельным положением, устанавливающим запрет на распоряжение валютными вкладами в упрощенном порядке (т.е. посредством совершения завещательного распоряжения), а также металлических счетов, в том числе обезличенных. Суммируя изложенное, полагаем, что при определении правил наследования денежных средств, находящихся на счетах в банках, законодатель сузил пределы общеустановленного принципа свободы завещаний.

Как полагают в практической литературе, если лицо, указанное в распоряжении, умерло до дня смерти владельца вклада или в один день с ним, распоряжение на случай смерти утрачивает силу. Это, в свою очередь, означает, что находящиеся на вкладе денежные средства включаются в состав наследственного имущества владельца вклада и порядок и условия их выдачи регламентируются уже нормами наследственного права. Однако обозначенное выше правило применяется, если в распоряжении был указан один получатель денежных средств. Если распоряжение касалось двух и более лиц, хотя бы один из которых оставался ко дню смерти в живых, то указанное лицо будет наследовать свою часть денежных средств по завещательному распоряжению. Остальная сумма вклада становится частью наследственной массы.

Как полагают в литературе, ограничение принципа свободы завещания касается не только объекта (только денежные средства в определенном банке), но и возможности отмены завещательным распоряжением в банке завещаний, совершенных в иной форме. Важной новеллой современного наследования денежных средств в банках, которую отмечает К.Б. Ярошенко, являются особенности механизма отмены (изменения) завещательного распоряжения. «Если ранее завещание, в котором определялась судьба всего завещанного имущества, без специального упоминания вклада не отменяло завещательное распоряжение на вклад, то теперь завещание такого содержания отменяет завещательное распоряжение, составленное в банке».

Завещательным распоряжением правами на денежные средства в банке может быть отменено либо изменено завещательное распоряжение правами на денежные средства в этом же банке, филиале банка, а также прежнее завещание – в части, касающейся прав на денежные средства, внесенные гражданином во вклад или находящиеся на любом другом счете гражданина в этом банке. Завещательное распоряжение в банке, как и завещание, может быть отменено посредством распоряжения о его отмене.

Надо полагать, что завещательное распоряжение, отмененное полностью или частично последующим завещательным распоряжением или завещанием, не восстанавливается, если последующее завещательное распоряжение в банке или завещание отменено завещателем полностью или в соответствующей части; в случае недействительности последующего завещательного распоряжения или завещания наследование осуществляется в соответствии с прежним завещательным распоряжением.

В действующем законодательстве термин «завещательное распоряжение» употребляется в двух совершенно разных значениях. В одних случаях законодатель имеет в виду завещательное распоряжение правами на денежные средства в банке, например, как в ст. 1128 ГК РФ. В других случаях под завещательным распоряжением понимается отдельное распоряжение, содержащееся в завещании (например, ч. 2 ст. 1130 ГК РФ).

Таким образом, нормы о завещательных распоряжениях правами на денежные средства в банках далеки от совершенства и нуждаются в доработке. В частности, необходимо на законодательном уровне выработать единое представление о том, в каком случае завещание, удостоверенное у нотариуса, отменяет ранее составленное завещательное распоряжение правами на денежные средства в банке. Необходимо законодательно закрепить правило, в соответствии с которым если лицо, указанное в распоряжении, составленном до 1 марта 2002 г., умерло после смерти владельца вклада, не успев получить причитающиеся ему денежные средства, то завещанный денежный вклад включается в состав наследства и порядок его наследования определяется в соответствии с общими правилами гражданского законодательства.

Заключение

По результатам проведенного исследования были сделаны следующие основные выводы.

1. Исторический анализ законодательства о наследовании позволил выделить три этапа развития отечественного законодательства о наследовании по завещанию: дореволюционный, советский и современный. Основаниями такого деления являлись коренные изменения, происходящие в регулировании института наследования по завещанию. Основной чертой дореволюционного периода является отсутствие возможности завещать все свое имущество постороннему лицу. Советский период характеризуется эволюцией законодательства о наследовании, начиная с отрицания завещания и до возможности его свободного совершения. Современный период – расширением свободы завещания за счет уменьшения размера обязательной доли и законодательного закрепления возможности отказа в ее присуждении.

2. Любое завещание является распоряжением на случай смерти, но в то же время распоряжение на случай смерти, не содержащее имущественных распоряжений, не является завещанием.

3. Завещание – представляет собой совокупность завещательных распоряжений, направленных на распоряжение имуществом на случай смерти наследодателя. С точки зрения понятия сделки в гражданском праве завещание – это такое действие гражданина (наследодателя), которое выражает его волю в одностороннем порядке и создает, изменяет или прекращает права и обязанности у других граждан после смерти волеизъявителя (открытия наследства).

4. Рассмотрено соотношение понятий «завещание» и «завещательное распоряжение». Проведенный анализ позволил сделать вывод, что завещательное распоряжение является составной частью завещания. Завещание может содержать в своем тексте несколько завещательных распоряжений, составляющих содержание завещания. Посредством завещательных распоряжений наследодатель делает указания относительно судьбы принадлежащего ему имущества после своей смерти, а также порядка его использования. Перечень завещательных распоряжений, включение которых возможно в завещание по действующему ГК РФ, определен строго в нормах ст. 1119 ГК РФ. Однако в теории, помимо установленных законом завещательных распоряжений, рассматриваются и не предусмотренные нормативными правовыми актами указания наследодателя.

5. В соответствии с законодательно закрепленным в ст. 1119 ГК РФ принципом свободы завещания в содержание завещания могут быть включены различные распоряжения. Так, в качестве возможного дополнения содержания завещания гражданское законодательство называет следующие распоряжения:

1) подназначение на определенный случай наследника;

2) назначение исполнителя завещания (душеприказчика);

3) возложение в завещании на одного или нескольких наследников по завещанию или по закону исполнения обязанности имущественного характера в пользу третьих лиц (отказополучателей), то есть завещательный отказ;

4) возложение в завещании на одного или нескольких наследников по завещанию или по закону обязанности совершить какое-либо действие имущественного или неимущественного характера, направленное на осуществление общеполезной цели (завещательное возложение);

5) совершение в банке завещательного распоряжения на хранящиеся в нем денежные средства завещателя;

6) распоряжения завещателя относительно его похорон и увековечения памяти о нем.

6. Особые распоряжения завещателя можно в объективном смысле определить как субинститут наследственного права, нормы которого призваны детально регламентировать конкретную волю лица по распоряжению имуществом на случай смерти и адаптировать общие положения о наследовании по завещанию к жизненным обстоятельствам. В субъективном смысле особые завещательные распоряжения – это выраженная в надлежащей объективной форме воля субъекта, не имеющая имущественного характера или касающаяся определения юридической судьбы отдельных видов имущества, изменения законного порядка наследования или определения порядка исполнения завещания.

7. Основное отличие завещательного возложения от завещательного отказа заключается в том, что даже при имущественном характере первого завещанием не устанавливается конкретный выгодоприобретатель, а круг лиц, имеющих право требования исполнения возложения, значительно шире, нежели в случаях неисполнения завещательного отказа.

8. Обоснован личный характер прав отказополучателя, что одновременно означает невозможность их перехода к другим лицам в порядке универсального правопреемства, а также по договору или иной сделке.

9. Современная доктрина завещательного распоряжения правами на денежные средства в банках перенесена из специальных распоряжений в состав общих завещательных распоряжений. Завещательные распоряжения правами на денежные средства в банках являются особым видом завещаний, поэтому на него распространяют действие общие нормы гражданского закона о завещаниях.

Библиографический список использованных источников, Нормативные акты и иные официальные документы

1. Конституция Российской Федерации принята всенародным голосованием 12.12.1993 // СЗ РФ. – 2009. – № 4. – Ст. 445.
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (Часть первая): Федеральный закон РФ от 30.11.1994 № 51-ФЗ в ред. от 03.12.2012 № 240-ФЗ // СЗ РФ. – 1994. – № 32. – Ст. 3301; 2012. – № 50 (ч. 5).

   – Ст. 6963

3. Гражданский кодекс Российской Федерации (Часть третья): Федеральный закон РФ от 26.11.2001 № 146-ФЗ в ред. от 02.10.2012 № 166-ФЗ // СЗ РФ. – 2001. – № 49. – Ст. 4552.; 2012. – № 41. – Ст. 5531.
4. О введении в действие части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации: Федеральный закон РФ от 26.11.2001 № 147-ФЗ // СЗ РФ. – 2001. – № 49. – Ст. 4553.
5. О погребении и похоронном деле: Федеральный закон РФ от 12.01.1996 № 8-ФЗ в ред. от 21.11.2011 № 333-ФЗ // СЗ РФ. – 1996. – № 3. – Ст. 146.; 2011. – № 48. – Ст. 6732.
6. Об опеке и попечительстве: Федеральный закон РФ от 24.04. 2008 № 48-ФЗ в ред. от 01.07.2011 № 169-ФЗ // СЗ РФ. — 2008. — № 17. — Ст. 1755.; 2011. — № 27. — Ст. 3880.
7. Об утверждении Правил совершения завещательных распоряжений правами на денежные средства в банках: Постановление Правительства РФ от 27 мая 2002 г. № 351 // СЗ РФ. – 2002. – № 22. – Ст. 2097.
8. Методические рекомендации по оформлению наследственных прав: утв. Правлением Федеральной нотариальной палаты 28.02.2011 // Нотариальный вестник. – 2011. – № 5.
9. О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации: Проект федерального закона от 7 февраля 2012 г. // http://www.rg.ru/2012/02/07/gk-site-dok.html
10. Гражданский кодекс РСФСР 1922 г. // СУ РСФСР. – 1922. – № 71. – Ст. 904.
11. Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик: утв. ВС СССР 31 мая 1991 г. № 2211-1 // Ведомости СНД и ВС СССР. – 1991. – № 26. – Ст. 733.
12. О регулировании гражданских правоотношений в период проведения экономической реформы: Постановление Верховного Совета РФ от 14 июля 1992 г. № 3301-1 // Ведомости СНД и ВС РФ. – 1992. – № 30. – Ст. 1800.
13. О некоторых вопросах применения законодательства Союза ССР на территории Российской Федерации: Постановление Верховного Совета РФ от 3 марта 1993 г. № 2. // Ведомости СНД и ВС РФ. – 1993. – № 11. – Ст. 393.

Судебная практика

1. О судебной практике по делам о наследовании: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 № 9 // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2012. – № 7.
2. О некоторых вопросах, возникающих у судов по делам о наследовании: Сборник постановлений Пленумов Верховных судов СССР и РСФСР (РФ) по гражданским делам: Постановление Пленума Верховного Суда РСФСР от 23 апреля 1991 г. № 2. – М.: Дело, 1994.
3. Определение Московского городского суда от 23.09.2010 по делу № 33-26996// СПС Гарант.
4. Определение Московского областного суда от 29.09.2011 по делу № 33-22085/2011 // СПС Гарант.
5. Определение Санкт-Петербургского городского суда от 13.12.2010 № 33-16760// СПС Гарант.
6. Апелляционное определение Верховного суда Республики Башкортостан от 09.10.2012 по делу № 33-11438/12// СПС Гарант.

Учебники, монографии, комментарии, диссертации, авторефераты диссертаций, научные статьи

1. Абраменков М.С. Наследование по завещанию в Российской Федерации и зарубежных странах: сравнительно-правовой аспект // Наследственное право. – 2008. – №. 4.
2. Акатов А.А. Юридические факты в советском наследственном праве. – Саратов, 1987.
3. Антимонов Б.С., Граве К.А. Советское наследственное право. – М.: Госюриздат, 1955.
4. Бардина М.П., Булаевский Б.А., Вилкова Н.Г. и др.