^
Уже на ранних этапах развития государства в Византии сложилась своеобразная правовая система, которая выросла непосредственно из римского права, но испытала на себе влияние специфических переходных к феодализму отношений в обществе, отличавшемся большой социальной и этнической пестротой. Под влиянием времени и чисто местных условий, особенно разнообразных юридических обычаев, постепенно развивались римские правовые институты. Но фундаментальные основы римского права и правовой культуры не пострадали и претерпели радикальные изменения, чему во многом способствовало длительное сохранение рабовладельческого строя в Византии.
Непосредственная преемственность римского и византийского права находит свое отражение в использовании имперского законодательства в качестве основного источника права. Относительная стабильность политической системы Византии способствовала тому, что именно здесь были предприняты первые попытки кодификации имперских конституций, а затем и римского права в целом. Так, первым официальным сводом римских законов был составленный в 438 году Кодекс византийского императора Феодосия (Codex Theodosianus), в который вошли все императорские конституции со времени правления Константина (с 312 года).
Таким образом, в Византии прежнее римское законодательство, не вошедшее в этот сборник, стало недействительным.
В IV-VI вв. в Византии наблюдается высокий уровень развития правовой мысли, складываются самостоятельные юридические школы (наиболее известные-в Бейруте и Константинополе).
Среди юристов бейрутской школы, которые преподавательскую работу сочетали с участием в императорских кодификационных работах, особенно прославились Домнин, Скилиаций, Кирилл, Патрикий и др.
Византийские правоведы были не только хранителями древних правовых и культурных традиций. Они адаптировали римское право применительно к новым потребностям общества, внося при этом изменения и вставки (интерполяции) в классические тексты римских юристов. Таким образом, подготовлена почва для масштабных кодификационных работ. Не случайно именно в Византии, как уже указывалось, в середине VI в. под руководством выдающегося юриста Трибониана была осуществлена всеобъемлющая систематизация римского права, итогом которой явился Свод законов Юстиниана (Corpus juris civilis).
Эта кодификация вплоть до XI в. оставалась не только важнейшим источником действующего права Византии, но и была тем фундаментом, на котором окончательно сформировалась ее правовая система.
Феодальное государство и право Византии
... окончательно сводится на нет императорским указом конца IX в., лишившим сенат права участия в законодательстве империи. Важную роль в укреплении феодального строя в Византийской империи ... императоры широко практиковали институт соправителей, выбирая, таким образом, еще при жизни наследника, принцип законного престолонаследия начинает утверждаться в Византии только с конца XI в. землевладельцами ( ...
Свод законов Юстиниана, являясь по сути транспозицией римского права, также отражал некоторые специфически византийские особенности. Они встречаются в ряде вставок в тексте Дайджеста, тем более в Кодексе и особенно в романах Юстиниана. Эта последняя часть свода, выполненная не на латыни, а на греческом языке и включавшая около 160 конституций (новелл) самого Юстиниана, в значительной степени отражала своеобразные условия византийского общества того времени. Хотя в кодификации Юстиниана был определенный поворот к классическому римскому праву, в нем в полной мере проявились тенденции, характерные для постклассического периода и получившие дальнейшее развитие на более поздних этапах истории византийского права. Эти тенденции нашли свое выражение, прежде всего в известном упрощении и «вульгаризации» римского права под влиянием позднеэллинистического (так называемого греко-восточного) права.
Византийские правоведы, в отличие от своих классических предшественников, которые избегали определений и использовали казуистический стиль изложения, часто стремились упростить, уточнить термины, разработать простые и понятные определения. Так, в заключительной (50-й) книге Дигест введены специальные титулы (16 и 17), где дается толкование слов и основных понятий. Определение терминов использовалось в основном в учебной литературе, в том числе в учреждениях Юстиниана. Особой популярностью в это время пользовался труд Кирилла Старшего «Об определениях».
На формирование византийской правовой системы также оказали значительное влияние правовые обычаи, которые были широко распространены, прежде всего, в восточных провинциях. Обычное право с присущим ему примитивизмом подорвало логическую гармонию системы римского права, исказив некоторые из ее институтов, но принесло с собой жизненно важный поток, который отразил развитие новых социальных отношений: общинных и феодальных. Из позднегреческого права в Свод законов Юстиниана перешел такой институт, как эмфитевзис, новые формы усыновления и эмансипации подвластных лиц и т.д. Под влиянием восточного права было введено письменное делопроизводство и судопроизводство, что повлекло за собой отмену старой системы исков и утверждение экстраординарного (либеллярного) процесса.
Ряд интерполяций, внесенных в Свод законов Юстиниана, проистекал не из юридической практики, а отражал распространенные в Византии идейные течения (платонизм, стоицизм, христианство).
Особенно заметным в кодификации Юстиниана было влияние христианства. Таким образом, Учреждения и Кодекс были открыты непосредственно обращением императора ко Христу, а сами законодательные акты содержали многочисленные ссылки на священные книги. Некоторые правовые институты начинают трактоваться в чисто религиозном духе, так, брак уже рассматривается как «божественная связь» (nexum divinum).
Под влиянием христианства в рационалистическую схему римского права были внесены некоторые этические конструкции. Так, Юстиниан в Дигестах наряду с понятием права (jus) использует традиционное понятие «правосудие» (justitia), но толкует последнее как «справедливость», причем в духе христианской морали. Он включает в свод законов конструкцию естественного права (jus naturale), но трактует ее не в том смысле, как ее понимали классические юристы III в., а как право, установленное божественным провидением. Основные направления развития классического римского права, отраженные в многочисленных вставках кодификации Юстиниана, получили более полное развитие в последующей истории византийского права.
Право и закон (соотношение категорий)
... Целью работы являетсярассмотрение особенностей понятий права и закона и их соотношения. Сформулируем основные задачи нашего исследования: Определить понятие права и попытаться раскрыть его сущность. Выявить соотношение права и закона. Соотнести систему права и систему законодательства. Логическая структура, ...
В византийских судах применение кодификации Юстиниана столкнулось с большими трудностями. Некоторые его положения устарели, но главное, что он был слишком сложным и недоступным для населения империи. В связи с этим в VI-VII вв. для практических целей византийскими юристами составлялись упрощенные комментарии к законодательству Юстиниана на греческом языке в виде парафраз (пересказов), индексов (указателей), схолий (учебных примечаний).
Хорошо известны «Парафразы институтов Юстиниана», составленные на греческом языке для студентов-юристов Феофаном, а также «Схолия Стефана», в которую вошел знаменитый дайджест-указатель Юстиниана. Византийские юристы на основании извлечений из кодификации Юстиниана составляли и практические сборники, содержавшие перечни и образцы договоров, формуляры исков и т.п.
В то же время в Византии был принят ряд новых имперских законов, где под влиянием развития общинного строя все больше воспринимались нормы обычного права. Таким образом проявилась одна из характерных тенденций в развитии византийской правовой системы, а именно стремление имперской власти закрепить все права в писаном законе.
^
На втором этапе истории византийского права законодательство, поддерживаемое не только римской юридической традицией и обычным правом, но и опытом византийских юристов, становится более гибким и стойким. Именно жизненные потребности византийского общества сделали необходимыми новые работы по систематизации законодательства и по переработке кодификации Юстиниана, которая была выполнена на латыни и которой владел лишь небольшой круг лиц. Судебная практика не могла быть удовлетворена тем фактом, что в сборниках Юстиниана многие термины и цели фрагментов произведений Модестина, Папиниана и других классических юристов были даны на греческом языке. Фактическое превращение Византии в греко-славянское государство настоятельно требовало изменения языка законодательных актов.
Требования судебной практики вызвали необходимость пересмотреть Свод законов Юстиниана и представить его в сжатой и понятной форме. В 726 году (по некоторым данным-в 741 году) по указанию императора-иконоборца Льва Исаврийского была издана Эклога («избранные законы»), явившаяся важнейшим этапом в развитии византийского права.
Составители Egloga сохранили лишь небольшую часть юридического материала кодификации Юстиниана, поэтому он состоял из 18 небольших заголовков, некоторые из которых включали только одну статью. Уже в подзаголовке Egloga было указано, что он представляет собой сокращение и исправление «в духе большей благотворительности» законодательства «великого Юстиниана». Иконоборческая фразеология Эклогия нашла отражение только во вступительной части, в которой говорилось о необходимости руководствоваться «истинной справедливостью», а не выражать «восхищение словами» и даже предписывалось «на практике» отдавать предпочтение бедным и бедным. В Эклоге имелся специальный титул (VIII), посвященный рабам. Предусматривались некоторые случаи превращения в рабов свободных людей (например, дезертиров), но основной упор был сделан на новые способы и формы освобождения рабов (например, их отпуск на свободу в церкви и др.), что отражало развитие феодальных отношений.
Понятие и виды права общей собственности
... итоги по проделанной работе. 1 Понятие и виды права общей собственности 1.1 Понятие права общей собственности Нередки, случаи, когда имущество принадлежит на праве собственности не одному лицу, а двум или более лицам. ... же время идеальна, так как выделяется путем идеального, мысленного, членения вещи. Поэтому против суждений Н.Н. Мисника могут быть выдвинуты все те возражения, которые неоднократно ...
На эклог полностью повлияла христианская религия и мораль, и ссылки на Евангелие использовались для обоснования ряда правовых положений. Особенно глубоко христианские идеи проникли в брачно-семейное право (титулы I-VII).
Эклога ввела неизвестное ранее византийскому праву обручение (с 7 лет), которое требовало формально согласия самих обручающихся, а фактически в связи с их малолетством-родителей. Брачный возраст был установлен в 15 лет для мужчин и 13-для женщин. Под влиянием христианской церкви количество юридических оснований для развода сократилось. Согласно христианской морали, женщина занимала подчиненное место в семье, но, в отличие от классического римского права, Эглога отражала тенденцию к уравновешиванию режима супружеской собственности. Полученные женой приданое и брачный подарок не считались собственностью мужа, а считались имуществом, переданным ему в управление. При наследовании по завещанию устанавливалась обязательная доля детей (не менее 1/3 части наследства), определялись семь разрядов наследников, к которым последовательно переходило имущество умершего при отсутствии завещания.
Титулы Эклоги, посвященные договорному праву (IX-XIII), из многочисленных сделок, рассмотренных в Своде законов Юстиниана, упоминают лишь куплю-продажу, заем, вклад (хранение), товарищество. В договоре купли-продажи, заключенном как в устной, так и в письменной форме, залог был внесен в соответствии с греческим законодательством. В кредитном соглашении, вероятно, как уступка церковной догме, упоминался процент, известный римскому праву. Кратко говорилось о таком важном институте, как наем, включавшем и аренду земли, которая могла предусматриваться на срок, не превышающий 29 лет. Очевидно, аренда частной земли в Византии не получила распространения. Eclogue, с другой стороны, упоминает об аренде земельных участков, находящихся в государственной, имперской и церковной собственности, с ежегодной арендной платой арендатором.
Другой институт, эмфитевзис, типичный для развития феодализма, также получил широкое развитие в Эглоге. Последняя была установлена как бессрочная или ограниченная аренда «на срок до трех поколений, наследующих одно за другим по завещанию или без завещания». Лицо (эмфитевт), получившее эмфитевзис, как правило, землю, обязано было уплачивать собственнику «без уверток» ежегодный взнос, а также заботиться о «сохранении и улучшении недвижимости». Если арендатор не уплатил оговоренный платеж в течение трех лет, то он может быть лишен предоставленной ему недвижимости.
Самым крупным и подробным из Эглогии был Раздел XVII, Преступление и наказание. Под влиянием обострения социальных противоречий в уголовное законодательство было внесено множество новых положений, отражающих усиление государственных репрессий. Неслучайно именно этот титул Эклоги получил наибольшую известность и неизменно использовался в последующих законодательных кодексах Византии.
В Эклоге предусматривалось преследование государственных преступников: перебежчиков к врагу, фальшивомонетчиков и т.д. Особо выделена статья, в которой говорилось о людях, поднявших восстание против императора или участвовавших в «заговоре против него или против государства христиан». Считалось, что такие люди намерены «все разрушить», и поэтому «должны быть умерщвлены одновременно». Законодатель также обратил пристальное внимание на преступления против христианской религии. Суровым наказаниям подлежали лица, дающие ложную клятву на «божественных евангелиях», поднимающие руку на священника во время молитвы, отрекшиеся в плену от «непорочной христианской веры», колдуны, знахари, изготовители амулетов, приверженцы враждебных христианству религий, участники языческих или еретических движений (в частности, манихеи и монтанисты).
Право і закон. Проблеми їх співвідношення
... не стільки теоретичне, скільки прикладне, практичне значення. Важливість проблеми співвідношення права і закону обумовлена ​​постійною необхідністю співвідносити право і закон в процесі правотворчої, правозастосовчої та правоохоронної діяльності, бо не ...
Эклог включал наказание за убийство и телесные повреждения, причиненные в драке, и наказание дифференцировалось в зависимости от того, были ли эти преступления умышленными или непреднамеренными. Таким образом, «если кто-то бил своего раба кнутом или палкой и раб мертв, то его хозяин не осужден как убийца». Ответственность хозяина возникала только в случае предумышленного убийства раба («неумеренно его истязал, или отравил его ядом, или его сжег»).
Eclog также перечисляет ряд преступлений против собственности: кража, грабеж, уничтожение чужой собственности, поджог, разграбление чужих могил. Но большинство его статей было посвящено преступлениям, посягающим на установленную государством и санкционированную церковью систему семейных и моральных отношений. Среди них выделяются: кровосмешение, изнасилование, прелюбодеяние, вступление в связь с монахиней, крестницей, девушкой, скотоложство, вытравление плода и т.д.
Разработанной и более жестокой (даже по сравнению с законодательством Юстиниана) была система наказаний. Достаточно часто в Эклоге предусматривалась смертная казнь. Но особенно утонченной была система членовредительских и телесных наказаний, которые в классическом римском праве применялись главным образом к рабам, а теперь были распространены и на свободных людей: отрезание носа; вырывание языка, отсечение руки, ослепление, оскопление и т.п. Были известны позорящие наказания (например, острижение бороды и волос), а также конфискация имущества.
За некоторые преступления характер наказания в Эклоге определялся в зависимости от социального статуса преступника. Так, по ст. 22 для сановных лиц за связь с чужой рабыней полагался крупный штраф. За это же преступление «обыкновенный мужчина» подлежал не только штрафу, но и порке. Наказания за отношения с девушкой «без ведома родителей» также дифференцировались: для «богатых», для людей «среднего достатка», а также для «бедных и нуждающихся». Если первые должны были выплатить соблазненной компенсацию, размер которой зависел от их положения, то последние подвергались порке, острижению и высылке (титул XVII, ст. 29).
Однако в подавляющем большинстве других статей уголовная ответственность не зависела от социального статуса автора. По мнению ряда исследователей, в этом проявилось стремление создателей Ecloga несколько смягчить социальные контрасты.
Социальное неравенство закрепляется в Эклоге и в тех ее положениях, которые посвящены доказательствам (титул XIV).
Здесь прямо указывается, что «свидетели, имеющие звание, или должность, или занятие (или благосостояние), наперед считаются приемлемыми». Что же касается «свидетелей неизвестных», т.е. лиц низшего социального положения, то они, если данные ими показания оспаривались в суде, подвергались допросу под плетьми.
Чрезмерная сжатость Эклоги, отсутствие в ней таких важных вопросов, как способы приобретения и потери права собственности, давность и др., приводили к тому, что, несмотря на ее большую практическую значимость, судам по целому ряду дел в последующем приходилось обращаться непосредственно к кодификации Юстиниана.
В некоторых списках Egloga были дополнены сельскохозяйственными, морскими и военными законами. Из них наиболее значительным был аграрный закон, который по своему содержанию напоминал «варварские истины» Западной Европы». Он восполнял существенный пробел Эклоги: регулировал отношения, складывавшиеся в сельских общинах, которые к VIII в. стали играть важную роль в жизни византийского общества.
Различаются две основные версии (редакции) Земледельческого закона: ранняя (наиболее ценная как источник обычного права) и поздняя, отразившая уже более высокую ступень социальной дифференциации. Время и место составления ранней редакции являются спорными. Некоторые исследователи относят ее к концу VII в. (к Юстиниану II), другие настаивают на ее южноиталийском происхождении. Однако господствующей является точка зрения, согласно которой Земледельческий закон был составлен в Константинополе при императорах исаврийской династии в 20-х годах VIII в., т.е. примерно в одно время с Эклогой, в качестве приложения к которой он обычно и переписывался.
Закон о сельском хозяйстве был частным сборником, но затем получил официальное признание, возможно, одновременно с Ecloa. Первая версия сельскохозяйственного права состояла из 85 статей и, как это характерно для памятников обычного права, не имела четко выраженной внутренней структуры. Земледельческий закон действовал в Византийской империи на протяжении всей ее истории, но более поздние редакции, относящиеся, в частности, к XIV в., насчитывали уже 103 статьи, сгруппированные в 10 титулов.
Правовые нормы, включенные в сельскохозяйственное право, направлены на разрешение наиболее типичных конфликтов, возникающих в сельских общинах. Большое внимание было уделено соблюдению границ прилегающих участков, последствиям несанкционированной вспашки земли, обмена земельными участками. Об общинных порядках наиболее убедительно свидетельствует ст. 8, предусматривающая распределение земельных участков по жребию. Важное значение придается аренде земли и виноградников. В Земледельческом законе особо оговариваются интересы государственной казны, взимающей с владельцев земельных участков подати, а также экстраординарные налоги (ст. 18, 19).
В казуистической манере сформулированы многочисленные статьи Земледельческого закона, устанавливающие ответственность за кражу чужого скота, сельскохозяйственного инвентаря, за порубку чужого леса и т.п. В большинстве случаев кража или повреждение чужого имущества влекли за собой только денежные взыскания, целью которых было, прежде всего, возмещение причиненного ущерба. Но в тех случаях, когда ущерб был особо значителен и тем самым угрожал развивающимся частнособственническим порядкам, применялись членовредительские и телесные наказания (отсечение руки у вора, поджигателя чужого сарая и т.п.) и даже смертная казнь (за сожжение из мести чужого гумна, за большинство краж, совершенных рабами).
Из других приложений к Эклоге наибольшее значение имело Морское право, известное в Западной Европе как Морское право Родоса. Составление этого сборника относится к VII-VIII вв. В нем собраны юридические обычаи, разработанные в практике древней и средневековой морской торговли и частично развитые римскими юристами. Морской закон содержал правила, относящиеся к судовождению, перевозке грузов и пассажиров, фрахтованию судов, выбрасыванию груза в случае опасности на море (так называемая авария), дележу прибылей и убытков между судовладельцем и собственником груза и т.п. Отдельные нормы этого сборника применялись в международной торговле вплоть до XV в.
Дальнейшее развитие византийского права связано с законотворческой деятельностью императоров Македонской династии (иконопочитателей) Василия I и Льва VI. Отменив Эклогу, составленную его политическими противниками (иконоборцами), Василий I предписал вновь переработать Свод законов Юстиниана, исключить из него устаревшие положения, разъяснить трудные юридические термины и перевести их на греческий язык. Результатом законодательной работы стало издание в 879 г книги Прохирона, которая в последующие века была одним из самых авторитетных источников византийского права и оставила заметный след в истории права соседних славянских государств.
Прохирон по сравнению с Эклогой представлял собой более полный сборник законов (дополнительно было включено 17 титулов), но по юридической технике (по четкости расположения правового материала, его редакции), он уступал последней. Хотя в предисловии к «Элогу» Прохирона не упоминаются «избранные», а «извращенные» законы, Василий I позаимствовал из них ряд положений, в частности относящихся к уголовному праву.
Изменения, внесенные Прохироном в правовую систему Византии, не были существенными, а по некоторым вопросам частного права был сделан крен в сторону юстиниановского (или даже доюстиниановского) законодательства, как, например, в дарениях между мужем и женой, в режиме приданого, в завещаниях вольноотпущенников и т.п. Но Прохирон также в некоторой степени отражал новые условия византийского общества IX века. В нем более подробно излагается договорное право (разрабатывается договор товарищества, устанавливается прямой запрет на проценты по займу и т.д.), вносятся некоторые изменения в семейное право (вводится предбрачный дар и т.п.).
Вскоре после составления Прохирона (между 884 и 886 гг.) от имени императора Василия I и его сыновей-соправителей было издано новое руководство по праву, которое также имело целью «очищение старых законов» и облегчение пользования правом, изложенным в кодификации Юстиниана. Это руководство получило название Эпанагога (т.е. переработанное повторение).
По своей структуре она следовала за Дигестами Юстиниана, воспроизводила многие положения Прохирона, а также Эклоги. При всей ее компилятивности она более подробно, а в некоторых деталях и по-новому излагала ряд вопросов частного права. Но наиболее существенными были изменения, которые Эпанагога внесла в сферу публичного права. Был сформулирован ряд новых положений, как, например, о патриаршей власти, дополняющей императорскую, о правах духовенства. Эти положения определяли взаимоотношения православной церкви и государства и были широко использованы впоследствии в церковном праве.
Краткие своды византийского права не могли в полной мере удовлетворить потребности судебной практики, которая время от времени была вынуждена обращаться ко все более устаревающему Своду законов Юстиниана. При императоре Льве VI (Мудром), правление которого (886-912 гг.) ознаменовалось подъемом юридической науки, были завершены крупные кодификационные работы, начатые еще при Василии I, по новой переработке законодательства Юстиниана. Составленные таким образом около 890 г. под руководством видного юриста Симбация «Василики» («Базилики»), т.е. «царские законы», призваны были заменить собой становившиеся все более труднодоступными для понимания (в том числе из-за языкового барьера) сборники права Юстиниана.
Использованный в «Василиках» огромный правовой материал расположен более компактно и последовательно, чем в Своде законов Юстиниана, состоявшем из нескольких самостоятельных частей (книг).
«Василики» — единый законодательный памятник, включающий 60 книг, разделенных на титулы и фрагменты. Каждый титул «Василик» начинался с фрагмента текста одного из римских юристов, цитируемых в Дигестах (остальные мнения, как менее авторитетные, опускались), затем следовали соответствующие дополнения из Кодекса, Институций и Новелл. Юстинианово право в «Василиках» использовалось не непосредственно, а через греческие переводы и комментарии (эпитомы, парафразы) византийских юристов VI в. — Анонима, Феофила, Дорофея и других.
В «Василики» не вошли те положения из кодификации Юстиниана, которые, по мнению составителей, не имели практического значения (большая часть Институций, титулы Дигест (1 и 2) о правосудии и происхождении права и т.д.).
Из Кодекса и Новелл Юстиниана был исключен также ряд конституций, которые были пересмотрены последующим законодательством. Но переработка и сокращение предшествующего права в «Василиках» проведена недостаточно тщательно и поспешно. В них сохранилось значительное число устаревших или вышедших из употребления норм, упоминающих, например, давно исчезнувшие должности (римских консулов, императорских легатов и т.п.) или области, которые не входили в состав Византии (Египет, Скифия и др.).
«Василики» включают в себя обширный правовой материал, относящийся, прежде всего к публичному и церковному праву (кн. 1, 3-5-о церкви, кн. 6-о государственных должностях, кн. 7-9-о судебном процессе, кн. 60-о преступлениях и т.д.).
Однако большая часть «Василик» посвящена вопросам частного права, в том числе правовому положению лиц (кн. 46-о статусе свободных людей, кн. 48-о рабах, кн. 55-о крестьянах и т.д.), хотя в этой сфере, так же как и в наследственном праве (кн. 45), в связи с развитием феодальных отношений многие положения римского права утратили свое былое значение. Чаще всего в судебной практике использовались нормы «Василик», регулирующие обязательственные отношения (кн. 19 о купле-продаже, кн. 23 и 25, посвященные закладным операциям, кн. 26 о поручительстве и уплате долга).
Составление «Василик» не означало отмены законодательства Юстиниана, которое, однако, все более выходило из употребления. С конца XII в. «Василики» стали единственным действующим сводом византийского права.
Василики не дошли до нас в полном виде, ряд книг (в том числе кн. 50 о праве собственности и владении) сохранился лишь в отрывках. В большинство рукописей наряду с текстом «Василик» включены пояснения к ним (схолии) византийских юристов VI в., а также XI-XII вв. (так называемые «древние» и «поздние» схолии).
Схолии не имели официального значения, но принимались во внимание в византийских судах. Они имеют особую ценность, когда отсутствует соответствующий текст самих «Василик».
После составления «Василик» византийское право развивалось посредством законодательных актов императоров — новелл, хрисовул (императорских грамот).
Существенные изменения были, например, внесены Новеллами Льва Мудрого. Он разрешил государственным сановникам бесконтрольно приобретать земли в подведомственных им округах, вновь снял запрет с взимания процентов, окончательно отменил конкубинат, запретил браки, не получившие церковного признания и т.п.
Заметное влияние на развитие поздневизантийского права оказали некоторые частные юридические компиляции, среди которых особенно выделялось «Руководство к законам, или Шестикнижье» Константина Арменопуло (около 1345 года).
Это руководство было весьма авторитетным в судах Византии, а после ее падения продолжало действовать на территории Греции, Валахий и Молдавии. «Шестикнижье» Арменопуло признавалось действующим правом Бессарабии в XIX веке после ее присоединения к России.
Составной частью правовой системы Византии было церковное право, которое складывалось в основном из постановлений вселенских соборов и патриархов. Важное место здесь принадлежит решениям Вселенского Трульского собора в конце VII в., который утвердил официальный корпус канонов и запретил использовать «ложные каноны», или каноны, не санкционированные каким-либо другим Вселенским собором. На основе признанных норм церковного права, а также частично и императорского права составлялись особые сборники-Номоканоны (наибольшую известность имел Номоканон, разработанный в VI в. Схоластиком), содержание которых периодически обновлялось. Так, например, Номоканон в редакции XI века включал важное положение, согласно которому отменялось законодательство Юстиниана, а «Василики» тем самым становились единственным действующим правом Византии. Номоканоны оказали прямое воздействие на русское право, их переводы включались в «Кормчие книги».
4. История Константинопольского Патриархата
